— Именно тогда я услышал о нем впервые. Он был легендой. Говорили, что он —  самый большой из всех когда-либо кем-либо виденных мексиканцев. Полная ересь. Его рост был пять футов и девять-десять дюймов в придачу. Это не рекорд, но больше многих из нас. Но Маркез... Это другая история. Маркез... Маркез... Генерал Маркез. Могущественный, опасный. Маркез, он... он по-настоящему ненавидел этого марьяччи, видишь ли. Его прозвали мариаччи, потому что он носил с собой ту la gitara(3), — казалось, одно лишь последнее слово заставило информируемого оторваться от еды и наконец-то удостоить скрываемого очками, но от этого не менее твердого и холодного взгляда своего информатора.
— Гитару? — не то переспросил, не то поправил он собеседника.
Тот кивнул, сильно напоминая индюка на монастырском конгрессе, посвященном смирению и скромности, и продолжил:
— Поверь мне, он тоже знал, с какого конца следует браться за гриф(4). — недвусмысленный кивок, адресованный сидевшему напротив одноглазого любителю свинины, не давал усомниться в том, что именно он был сочтен первым знатоком подобных тонкостей.

Примечания: 3) Гитару. 4) "Знать, с какого конца браться за гриф" означает "хорошо играть" - испано-мексиканский фразеологический оборот. 5) Мариаччи (от исп. mariachi) - музыкант.

Отредактировано Flame (2012-02-20 23:54:28)

Стоящее, безусловно, но а) Очень на любителя, и б) Для тех, кто не только называет себя философом, но и любит мыслить... Сценарий-то, de facto( де факто - фактически), писал Джон Кристофер Дэпп...

Простите, что давно не выкладывала -- куча рефератов и контрольных в школе, да еще и брату сочинения длиною в жизнь по философии строчи... Ну, продолжаем:

В глазах "музыковеда", впрочем, и твердость, и холодность, и всегда неярко сиявшую  там отчаянно ироничную тоску оттеснило на задний план неподдельное удивление.
— Однажды случилось так, — продолжал одноглазый, — что они с Маркезом пересеклись в  одном баре, где так привыкли к вечным дракам, что даже стойку катали на колесиках туда-сюда — во избежание повреждений — а сам бармен носил при себе целый арсенал. Тогда Маркез и бросил ему вызов. Мариачи сидел один за столиком в углу и единственным, что слегка рассеивало густейший мрак вокруг него, была слабо и одиноко горевшая свеча из красного воска. Он спокойно доел свой обед, в то время, как Маркез ждал его с дюжиной головорезов и с пистолетом в руке. Закончив, мариачи встал, отбросил, как мешающую надоедливую пушинку в сторону стол, и, открыв ногой кофр, достал свою ГИТАРУ, — рассказчик покосился на исправившего его ранее молодого гринго, — и заиграл la malaguena(6), — одноглазый усмехнулся полупрезрительно-полувосторженно, видимо, надеясь, что эта улыбка вызовет у его собеседника ответную реакцию.
Но так как он даже не удосужился поднять голову, по-прежнему с энтузиазмом поглощая свинину, мексиканец оставил попытки привлечь его внимание и продолжал:
— Над ним, конечно, начали смеяться, но он, не прекращая играть, сделал несколько движений руками, и двое самых смешливых мгновенно упали, пораженные разрывными пулями, вылетевшими прямо из грифа его гитары. Насмерть перепуганные подпевалы Маркеза видели, как этот la desperado(7) перезарядил свое оружие с помощью потайного затвора… — здесь в глазах рассказывавшего появилась некая радость: невозмутимый и таинственный незнакомец не только приподнял голову, но даже соизволил уставиться на него в упор, с каком-то чересчур мрачным интересом.
Впрочем, только благодаря очкам, смягчавшим сияние двух ледяных карих огней, взгляд этот возможно было выдержать. Мексиканец, почти беззаботно усмехаясь, добавил с добродушной насмешкой: 
— Теперь эта история отлично попутешествовала. Она могла подобрать некоторые прикрасы по пути, знаешь ли… Просто читай между строк. Что ж, он мог не быть самым большим из когда-либо виденных мексиканцев, но она… Была столь же убийственна, сколь и красива.
— В этой истории есть девушка? — слегка удивленно вопросил слушатель.
— О, да… Здесь есть девушка. Когда он расстрелял весь заряд, она взяла верх. Самая ошеломительная и чудесная женщина из всех, что повидаешь.  Тогда-то и начались проблемы: она была с Маркезом, и когда он увидел, что она с мариачи… Ну, он взбесился. Он выследил мариачи и бился с ним насмерть, и тогда она… Пустила пулю ему в сердце. Только он не умер. Я не знаю, что случилось после, но…
— Хочешь? – Неожиданно прервал незнакомец, указывая на свою тарелку.
— Нет. Может, Маркез настиг его, может, картели. Но, как я сказал, человек этот – миф, легенда. Если он все еще жив, он – тот, кто тебе нужен.
— Ну… — заметил, снимая очки и открывая слегка вопросительный взгляд, в котором сардоническое веселье плоховато маскировало отчаянную тоску, знаток свинины и гитар, — Это действительно невероятно.

Примечания:
6) La malaguena — первое произведение любого профессионалного гитариста. Всего насчитывается до двухсот версий -- от простейшего до высшего уровня. Сама знаю и играю около двадцати -- от классики никогда не бегала...
7) La desprrado — головорез.

Отредактировано Flame (2012-02-25 00:35:26)

— Я не хорош в рассказывании историй, — с улыбкой школьника, получившего высшую похвалу, подметил одноглазый, — Где деньги, что ты мне должен — причина моего пребывания здесь?
— Я не мог счесть обыкновенный кейс достаточно маленьким для... Гм... Десяти тысяч долларов наличными, — сообщил таинственный чудак, с невероятно серьезным и пафосным видом ставя перед собеседником коробку для школьных завтраков, разрисованную некими дракончиками и пегасами. Чуть приподняв крышку и заглянув внутрь, информатор с довольной улыбкой заявил покровительственным тоном:
— Сойдет. — И бросил на стол еще одну бумажку, каковая была немедленно прикарманена незнакомцем.
— Просто из личной дотошности: я предлагал тебе пятьдесят, почему ты сказал "нет"? — здесь глаза плательщика, до этого жившие совершенно отдельной, но крайне тонко связанной с описываемой мной жизнью, сделались совершенно земными, холодными и колючими, впившись в глаз сидевшего напротив.
— Я не жаден, — без лишнего беспокойства, как человек, осознающий отсутствие наименьшей опасности для себя и отлично изучивший собеседника, ответил тот, — Не ищу возможности разбогатеть быстро. К тому же, пятьдесят тысяч много за то, что ты хотел, чтоб я узнал, знаешь ли. Ты мог также просто всадить мне пулю в голову, когда я все выболтаю, верно? Ха! А десять... Десять тысяч — это, хм, цивилизованно. Десять — это нечто, с чем мы оба сможем жить.
— Десять все еще может быть слишком много, — парировал с почти деланной улыбкой между двумя затяжками элегантной самокруткой незнакомец. После второй фразы, произнесенной одноглазым, в его взгляде обосновались не до конца понятные, но, видимо, давние укор, грусть и обида.
— Ты убил бы меня за десять тысяч долларов? — почти издевательски вопросил информатор уже не улыбающегося чудака, — Ты не решился бы, — убийственным тоном, используемым для бесед с зелеными юнцами, беря "кейс" и вставая прорек он, — Ты бы не посмел!
Впрочем, он покинул кафе в куда более оживленном темпе, нежели вошел.
— Посмел бы, — еле слышно, без своей привычной тоскливой полуулыбки, но все с той же странной обидой то ли на себя, то ли еще на что-то заметил чудак.
Затем, осмотрев бар на предмет обладающих зрением объектов, вытащил из-под стола свою левую руку вместе с зажатым в ней пистолетом. При этом рука, спокойно державшая во время разговора столовый нож, которую созерцал информатор, и оказавшаяся фальшивой, повисла вдоль его предплечья. Аккуратно отстегнув сей протез, гитарист всунул его в предусмотрительно выставленный на стол небольшой кожаный чемоданчик, поместил туда же снятые очки и, бросив вышеупомянутый нож на стол, быстро вышел навстречу ярчайшему мексиканскому небу...

Отредактировано Flame (2012-02-28 21:48:44)

Вам спасибо! За то, что жалеете меня, жалкую посредственность, да и за интерес..

Судя по прочитанному мною, крайне зря...