Автор: Elen & Jack Sparrow
Название: В плену у памяти
Оригинальное произведение: "Пираты Карибского моря-3. На краю света"
Рейтинг: PG-13
Жанр: приключения, мистика, драма
Дисклеймер: герои принадлежат сами себе
Краткое содержание: продолжаем новеллизировать ПКМ.

В плену у памяти

Пролог
Я помню все. Здесь, в этой пустоте ничего нет, кроме памяти. Она становится тут кристально четкой, а иногда даже существует сама по себе, являясь ко мне для того, что мучить. Безжалостная память не пропускает ничего, заставляя переживать раз за разом все самые страшные и позорные эпизоды моей биографии. Я помню свою смерть. Я помню свою жизнь. Я помню то, что было и то, что могло бы быть. Каким я был, и каким я не мог стать никогда.
Есть только память, причудливо тасующая события моей жизни, словно из бочки с мутной водой поднимающая наверх то одно, то другое видение.
Я помню все...

uno
Пасть кракена напоминала пещеру, я поместился в ней в полный рост. Но это в первое мгновение. А потом пещера стала стремительно уменьшаться.
Я не знаю, как это выглядело, свет померк для меня, но в памяти осталось все, что я чувствовал. Дикая, непередаваемая боль ломающихся костей и рвущихся под клыками чудовища мышц. Удушье, не дающее даже закричать, и одна мысль - когда, когда это закончится?!
Это закончилась, но память о последних моментах жизни останется со мной навечно. Элизабет, ну что тебе стоило оглушить меня, уходя?! Зараза, да почему мне самому не пришло в голову разбить свою дурную башку о мачту? Может быть, тогда память была бы сейчас милосерднее ко мне...
Ведь я помню не только боль, но и страх. Нет - ужас, который едва не лишил меня сознания в тот миг, когда я сделал свой последний шаг. А потом стало уже все равно. Я весь превратился в сосредоточие боли и крика. Безмолвного крика, ибо кричать тогда я уже не мог.
А потом я очнулся здесь. В белой пустыне, состоящей то ли из крупного кварцевого песка, то ли из соли. Я не мог определить этого, потому что понял, что все чувства тела оставили меня. Я не различал запахов и вкусов, и даже лизнув лежавший неподалеку камень, не смог понять, соленый он или нет.
У меня было тело, и на нем не было ни следа того, что я пережил только что - лишь старые шрамы - но я точно знал, что это тело - всего лишь иллюзия. Тела нет. Оно послужило обедом кракену.
Но почему же тогда сжимается сердце, когда я погружаюсь в воспоминания? Почему привычно ноет старый шрам на предплечье, почему солнце печет так, что я уже скинул камзол и жилет, оставшись в одной рубашке? Почему я едва не задохнулся от радости, когда увидел около себя громадину моего корабля - целого и невредимого?
Корабль стоял, глубоко погрузившись днищем в здешний песок и слегка накренясь. Я даже улыбнулся – у моей «Жемчужины» всегда был небольшой крен на правый борт. Не помня себя от счастья, я побежал к нему, увязая ногами в песке, раскаленный воздух обжигал легкие. С борта был сброшен конец, будто приглашение подняться на палубу.
Здесь было все так, как я помнил. Никакого разрушения, все цело и будто бы даже стало новее. Или корабль - тоже фокус моей памяти, а на самом деле его нет? Впрочем, какая разница? Главное, что можно пройтись по палубе, заглянуть в свою каюту, полистать книги, которые я там хранил. Вот только ветра не было в обвисших парусах, а за бортом не плескались волны... И еще – нигде не было тени... Белый свет слепил меня, выжигая мысли и душу, и нигде не было от него спасения. Белый свет и полное безветрие...
Иногда я тут слышал голоса. Точнее, отражения голосов. Эхо сказанного когда-то мной или кем-то...
"Одному мне с кораблем не справиться "... "Важно то, что человек может и чего он не может"... "Ты согласен идти под командованием пирата?.."
-Одному мне с кораблем не справиться  - повторил я.
- Какие будут приказания, капитан?
Голос, прозвучавший за спиной, был как-то странно, тревожно знаком. Холодея, я обернулся...

dos
После леденящей стужи арктических льдов, здешние спокойные воды казались избавлением. Если не считать того, что никто из плывших в джонке не имел ни малейшего представления о том, где они сейчас находятся и куда движутся. Барбосса говорил, что знает, но Уилл не верил ему. Он никому больше не верил, даже Элизабет.
Да и как он мог верить, если сам стал предателем теперь?
Уильяму казалось, что за год, прошедший со дня гибели Джека Воробья, он постарел на целую жизнь. Где тот наивный восторженный мальчик, меряющий жизнь героическими романами? Похоже, он умер вместе с Джеком. Ушли в прошлое мечты и фантазии - в постоянной борьбе за выживание на них просто не было времени. Не было времени даже разобраться в их странных отношениях с Элизабет.
А девушка тоже очень изменилась. Раньше она представлялась Уиллу неземным эфирным созданием, идеалом красоты и изысканности, сейчас же он видел в мисс Суонн, скорее, соратника и боевого товарища. Нет, он по-прежнему любил ее, но отвечала ли она ему тем же? В последнее время Уилл сильно сомневался в этом - похоже, Джек Воробей и тут успел перейти ему дорогу.
Он помнил то, что увидел тогда, в последние мгновения на «Жемчужине». О да, такое вряд ли удастся забыть... И... с горечью сжав в руке нож отца, которым он по привычке поигрывал, Уилл должен был признать, что ЕГО Элизабет не целовала так ни разу. Никогда.
Уилл никогда не говорил с ней о том, что произошло тогда, но эта рана не заживала, наполняя болью душу. Что произошло между ними на корабле? Почему Джек остался? Почему Лиз так хочет спасти его? Да и возможно ли это? Мертвые не возвращаются с того света, особенно, мертвые корабли. А Уиллу нужна была "Черная жемчужина", очень нужна! Только она, благодаря усовершенствованиям, которые внес Джек в ее конструкцию, была достаточно быстроходна, чтобы догнать "Летучий Голландец", и при этом обладаю достаточной огневой мощью, чтобы дать ему бой.
Тиа Далма уверяла, что можно вернуть и Джека, и "Жемчужину" - вернула же она каким-то непостижимым образом Барбоссу. Кстати, вот его мотивов для участия в спасении Джека Уилл никак понять не мог, а сам бывший шкипер говорить на эту тему отказывался. Впрочем, если бы удалось вернуть только "Жемчужину", было бы гораздо лучше. Джек умер, и да упокоит Господь его душу...
Уилл понял, что ему действительно было бы легче, если бы Джек ушел навсегда. Потому что... взгляд юноши упал на сидевшую неподалеку Элизабет. Она любовалась звездами, которые сейчас были вокруг. Действительно вокруг – Уилл никогда не думал, что такое возможно. Корабль плыл по совершенно гладкой и спокойной воде, в которой в точности отражалась вся россыпь небесных бриллиантов. А может быть, и не в точности... На какой-то миг юношей завладела безумная мысль, что там, внизу – тоже небо. Другое небо, со своими звездами... и они сейчас плывут или парят между небом и небом, рассекая форштевнем не воду, а межзвездный эфир.
Тряхнув головой, Уилл отогнал эти мысли, взгляд его вернулся к Элизабет. В конце концов, сколько же можно делать вид, что ничего не произошло? Сколько можно отделываться ничего не значащими фразами, и прятать друг от друга взгляд?
Уилл решительно подошел к невесте:
- Ну и долго мы будем молчать?
Элизабет вздрогнула, потом взглянула на него и отвела глаза:
- Все наладится, когда мы спасем Джека...
Это было именно то, чего он боялся... Что было говорить на это? Устраивать сцену ревности? Может быть, год назад он бы так и сделал. Или, что вероятнее, начал бы с юношеским пылом говорить о чести, долге и прочих возвышенных понятиях. Сейчас же просто сказал, будто сам себе:
-Мы спасем Джека.
Уилл поднял глаза на горизонт - море всегда успокаивало его. Но только не в этот раз, ибо  горизонт начинался значительно ближе, чем ему назначено природой. Что за бред?
- За все самые неодолимые желания, в конце концов, нам приходится платить! - голос Тиа Далмы заставил молодого человека подскочить от неожиданности. Пожалуй, он никогда еще не видел колдунью такой... От ее обычного спокойствия и уверенности не осталось и следа. И было еще что-то... какая-то деталь, которая постоянно маячила перед глазами, и в то же время ускользала. Что-то он упустил, что-то важное... В замешательстве Уилл еще раз взглянул на Тиа Далму, и...
Медальон. У нее на шее висел медальон, который он уже видел однажды. Видел... Шум заставил Уилла оглянуться. Молодой человек пригляделся к странной дымке прямо по курсу, и...

tres
- Барбосса! – я оглянулся, выйдя из задумчивости. Мы уже почти достигли своей цели и, судя по всему, до команды это начало доходить.
- Где мы?!
- Дааа! – усмехнулся я, крепче сжимая рукоять румпеля (у этой посудины не было даже нормального штурвала, только рулевое весло), - теперь мы в конец потерялись!
- Что?! - переспросила мисс Суонн, переводя взгляд с меня на юного Тернера, будто ища у него поддержки. Я снизошел до объяснений:
- Конечно, чтобы обнаружить место, найти которое невозможно, нужно потеряться! Иначе все знали бы, где оно находится!
Тернер озадаченно смотрел на меня, пытаясь осознать сказанное, а Элизабет, похоже, как всегда собиралась что-то возразить, но тут Гиббс, посмотрев на паруса, обрадовано произнес:
- Мы поймали ветер!
Люблю толковых моряков - никаких тебе ахов и охов, все предельно четко и по делу. Сам же я ощутил нарастающий восторг. Как ни парадоксально - до конца живым я почувствовал себя на границе с миром мертвых, куда мы, собственно, и направлялись. Я чувствовал ветер, дающий жизнь парусам, чувствовал, как джонка, будто породистая лошадь, чутко слушается управления, и все во мне наполнялось радостью жизни.
- Да! – воскликнул я, отвечая одновременно и боцману Джека, и этому своему внутреннему восторгу жизни. Было ли мне страшно сейчас? Конечно. Когда представляешь разницу между жизнью и смертью так четко, как представлял ее я, нет желания опять приближаться к миру мертвых. А уж тем более затем, чтобы спасти того, кто отправил тебя на тот свет в первый раз! Да вот только выбора у меня не было. Жизнь моя была куплена, и плату за нее придется отдать...
Я задумался и отвлекся, а вот этого делать было не нужно. Оказалось, что юный Тернер уже вовсю бегает по кораблю, отдавая приказы, до меня донесся его крик:
- Лево руля! Руль на борт! Круче к ветру!
С каких это пор он стал капитаном тут?
- Нет!!! – проревел я, перекрывая шум приближающегося водопада. Так вот ты, значит, какой, Край Света... Отчего-то мне стало еще веселее. Много ли моряков могут сказать, что видели это своими глазами?
- Отставить! Пусть идет полным курсом!
Рев нарастал с каждой минутой, впереди отчетливо виднелась туча брызг, клубящаяся над краем Света.
-Батюшки! - простонал Регетти у меня над ухом, когда все величие колоссального водопада предстало перед нами. На какой-то миг мне представилось, что сейчас мы увидим голову гигантской черепахи и хоботы слонов, которые стоят на ней и держат земную твердь. По крайней мере, случись такое, я бы вряд ли удивился.
-Ты нас всех погубил! - пронзительный голос мисс Суонн раздался над другим ухом.
Я усмехнулся. Даже тут, на краю... если не гибели, то входа в обитель мертвецов, юная Элизабет не изменяет себе.
- Не будь такой суровой! – подойдя, я повел пальцами по ее щеке, - Возможно, обратно ты уже никогда не вернешься, и эти слова будут аукаться тебе на том свете...
На лице девушки отразилось что-то близкое к потрясению, но мне было уже не до нее. Тернер все-таки повернул румпель, как и хотел, но его старания были напрасны. Поток воды неумолимо тащил наше суденышко к водопаду, и ничто не смогло бы остановить его сейчас.
Это было поистине грандиозное зрелище – словно вся мощь морской стихии обрушивалась сейчас под нами. Вернемся мы или нет – но ради одного того, чтобы увидеть это, стоило рискнуть! Ради того, чтобы почувствовать это – силу и саму Жизнь, которая, оказывается, нигде не ощущается так полно, как на пороге обители мертвых.
Джонка накренилась над краем водопада, словно раздумывая, а потом резко завалилась на бок и полетела вниз, увлекая за собой всех нас. Команда в ужасе кричала и молилась, но из моей груди вырывался только смех. Что бы там ни было – ради этого стоит умереть!