[реклама вместо картинки]

"Черная Жемчужина"

Объявление

Дорогие члены экипажа форума «Черная жемчужина»!
Убедительно просим вас обратить внимание на следующие темы: Мы живы! и Предложения и пожелания в новом плаваньи.


Прежде, чем подняться на борт моего корабля, подумайте: готовы ли вы чтить Кодекс? Готовы ли вы быть братом (сестрой) и другом каждому члену команды? Готовы ли вы встать плечом к плечу рядом со своим капитаном перед лицом опасности? И нужен ли вам этот горизонт? Если да - добро пожаловать на борт! (капитан Джек Воробей)

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » "Черная Жемчужина" » Проза » Легенда о Джеке Воробье, рассказанная им самим


Легенда о Джеке Воробье, рассказанная им самим

Сообщений 1 страница 30 из 111

1

Мы с Элен давно уже задумали этот проект. ПКМ2 - моими глазами. Что я думал и чувствовал на самом деле. Разумеется, понравится не всем. Но мы и не претендуем ни на что. Но, если хоть кого-то это заставит посмотреть ПКМ2 другими глазами, мы поймем, что не зря работаем.
Пока не закончено.

Автор: Elen & Jack Sparrow
Название: "Легенда о Джеке Воробье, рассказанная им самим"
Оригинальное произведение: "Пираты Карибского моря-2. Сундук мертвеца"
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма
Дисклеймер: герои никому не принадлежат, потому что они живые люди и принадлежат сами себе   
Краткое содержание: ПКМ-2 в изложении Джека Воробья. Предпреждение: не все эпизоды совпадают с тем, что показано в фильме, но в фильме много ляпов, верно?

Забавно... Еще год назад я был уверен, что точно знаю, чего хочу от жизни. Я хотел вернуть свою свободу и свой корабль, который сам по себе и был свободой... Я был уверен, что это именно то, что мне нужно. Что это то, что сделает меня счастливым. Что после этого все пойдет так, как представлялось в мечтах...
Я ошибался.

Вам когда-нибудь приходилось убегать из тюрьмы? Мне вот приходилось, и неоднократно. И не всегда удачно... но сейчас думать об этом как-то не хотелось.
Пожалуй, это местечко и впрямь самое мерзкое из всех, где мне доводилось бывать, а опыт у меня по этому делу богатый. Говорят, заключенные часто умоляли казнить их, но не бросать сюда. Теперь я верю, что это правда.
Один мой приятель как-то поделился забавной идеей – бежать надо в гробу. Мол, никто не полезет проверять, как там дела у разложившегося покойничка. Чудная идея, но имеется один нюанс – местных покойничков гробами как-то не удостаивают...
Я огляделся... Каменная коробка, больше похожая на колодец, где едва можно сделать шаг в любую сторону. Высоко под потолком маленькое вентиляционное окошко – туда все равно не дотянуться. На полу – охапка сгнившей соломы.
И решетка. Раз в день ее открывали, чтобы сунуть кружку воды и миску какого-то невнятного варева, а в остальное время оставалось только сидеть на каменном полу и слушать стоны и безумный смех других заключенных – большинство из них давно лишились рассудка.
Правда, иногда решетку открывали и для другой цели... Я невольно отодвинулся подальше от стены, чтобы не коснуться ее спиной.
Вот интересно, другой конец света, а методы здешних допросчиков ну решительно ничем не отличаются от методов надсмотрщиков на ямайских плантациях. С той только разницей, что там хоть был свет и воздух, а тут - только камень. Камень, боль и одиночество...
Иногда мне начинало казаться, что я буду рад даже допросчикам – хоть кто-нибудь, чтобы только не сидеть здесь одному. Интересно, сколько времени нужно провести в одиночной камере, чтобы сойти с ума?
Эй, Джек, что-то у тебя мысли не туда заносит... Я тряхнул головой.
Радовало одно: я нашел то, что искал. Когда я сюда попал, Сабри был уже при смерти, но он смог оторвать от своей потерявшей вид и цвет рубашки лоскут и нарисовать ключ фитилем потухшей свечи.
И оставалось только надеяться, что этот ключ и впрямь поможет мне...
Когда-то я помог Сабри бежать с плантации сахарного тростника на Барбадосе, и он, решив не возвращаться в родной Синоп, занялся пиратством в Атлантике. Он, как и я, задолжал кое-что Дейви Джонсу, и все свое время посвятил поиску способа перехитрить судьбу и уничтожить «Летучий Голландец». Того же хотелось и мне, причем хотелось отчаянно! Да оно и понятно... Дейви знает, чем брать плату за свои услуги.
А спустя некоторое время до меня дошли слухи, что все-таки Сабри нашел какой-то ключик к неуязвимости Джонса. Нашел и пропал.
Но если задаться целью – найти можно кого угодно. И где угодно, это уж вы мне поверьте.
И вот теперь мы оба были тут, в синопской тюрьме. Он попался случайно, я - дал себя схватить, чтобы оказаться внутри. По крайней мере, поиски Сабри и авантюра с тюрьмой отвлекали от постоянного страха... Дейви Джонс и его ручным кракеном – не самая лучшая перспектива, верно? И это было не единственное, что тревожило меня. Были и другие мысли... Все чаще думалось о том, где мое место месте в этом мире. Я вернул «Жемчужину», набрал команду, и... И что? Был ли я свободен теперь? Да и что она вообще такое, эта свобода? Сводоба от родных? От друзей? От тех, кто тебя любит? «Нет, Джек, это не свобода, это одиночество…»
Эти мысли посещали все чаще, не давая спать и радоваться и морю и парусам. А когда-то я думал, что мне больше ничего и не надо. И  даже ром не помогал мне теперь.
А вот тут, в тюрьме, мне поначалу было совсем не до размышлений.
Нельзя даже сказать, что заключенных здесь допрашивали с пристрастием. Все дело в том, что допроса-то никакого и не было. На нас просто тренировались, оттачивали мастерство и проверяли новые пыточные приспособления. Забавнейшее, скажу вам, занятие...
Но, как бы то ни было, я не собирался здесь оставаться. Не затем я искал Сабри, чтобы потом сдохнуть в каменном мешке – тогда уж и к Джонсу на корабль можно, чем хуже?
Думай, старина Джек, думай... Это все, что ты можешь сейчас сделать. Нет таких темниц откуда нельзя сбежать, только сообразить бы способ...
Я с трудом поднялся и прошел вдоль стен своей камеры. Два шага вдоль одной, два с половиной вдоль другой...
И тут в темном коридоре послышались чьи-то шаги.
На всякий случай я бросился на пол, притворившись спящим. Шаги слышались все ближе... и затормозили у моей камеры.
- Воробей? На выход.
Ну да, конечно. Меня ведь целых два дня не трогали. Соскучились, видать.
-С вещами? - лениво спросил я двух полуголых турков-охранников.
Голова кружилась, но все-таки я пошел туда, куда они меня тащили. Путь наш лежал мимо тупичка, где отдыхала смена охраны. Те азартно резались в нарды. Постойте, а это идея! Я резко затормозил - один из конвоиров врезался мне спину, отчего в глазах потемнело - и заявил:
-А спорим, я вас обыграю!
А когда я увидел, как заблестели глаза охранников, понял, что удача все-таки при мне. От этого даже боль, моя постоянная спутница в этих стенах, слегка поутихла. И я решил закрепить эффект:
-Я в два счета обставлю всех вас.
Один из охранников, его звали Азис, встал.
- Ты? Да ты и правил-то, небось, не знаешь! – расхохотался он.
- Спорим, знаю? – улыбнулся я во все свои зубы. Тут мне опять оставалось только возблагодарить удачу. В тех краях, где я вырос, да и на Карибах, где провел уже больше десяти лет, гораздо более привычным развлечением были кости. Но однажды мне довелось пересечь пол Атлантики, сидя в трюме одного весьма негостеприимного судна, и моим соседом оказался турок. От нечего делать, мы всю дорогу играли в нарды, которые он сам там же и смастерил. Он-то и рассказал мне все тонкости этой игры, а за одно и обучил немного своему языку.
- Ну, докажи!
- Сначала... – я небрежно облокотился на стол, - Сначала нужно обговорить ставки. Играть без ставок – гневить удачу, верно?
-Да что ты можешь предложить, сын шакала? - скривился здоровенный охранник по имени Мевлюд.
-Вот только не надо оскорблений, - заметил я с достоинством, - могу предложить лишь свою жизнь и свою свободу. Выигрываю - даете мне сбежать, проигрываю... сколько за меня на рынке дадут?
Стражники переглянулись. Видимо, предложение было для них заманчивым - раб на рынке стоил достаточно дорого.
Я уже знал, что иногда здешние охранники проворачивают такие дела – вывозят узников из тюрьмы под видом мертвецов и продают на невольничьем рынке. И без согласия самого заключенного проделать это сложно, но согласие дают все – даже невольничий рынок лучше этой тюрьмы... Если я проиграю, мне придется пройти через это.
Сказать по правде, мне было страшно. Крапленых костей у меня не было, поэтому приходилось полагаться только на удачу, а та, как и любая девица, имеет характер весьма капризный.
- Идет, - наконец согласились стражи тюрьмы.
- Чудно! - я уселся за стол. Честно говоря, причиной этому было не только желание показать свою уверенность, но и то, что ноги меня уже держали с трудом.
Охранники разложили доску для новой игры.
Ну, теперь, не оставь меня, моя удача!
Словно в ответ на мои мысли где-то за стенами тюрьмы пророкотал морской прибой, и я счел это хорошим предзнаменованием.
Упали кости... Сначала мне катастрофически не везло. Охранники уже нехорошо ухмылялись, видимо, подсчитывая барыш, который они выручат за продажу меня. На самом деле, предлагая им такую сделку, я надеялся и в случае проигрыша получить шанс на свободу. Ведь для продажи они выведут меня из этой цитадели, а тогда побег будет всего лишь делом техники. Но все же, второй вариант мне нравился куда больше.
Я сделал очередной бросок... наконец-то мне повезло! Потом еще несколько ходов, после которых охранники недовольно хмыкали, и шансы выровнялись. Теперь Зеки, коренастый и рябой стражник, должен был сделать ход, но тут в начале коридора послышались тяжелые шаги.
Он высунул голову в коридор, а потом с ужасом глянул на меня и прошипел:
- Начальник стражи идет!
По тому, как вытянулись лица остальных игроков, было ясно, что игры с заключенными здешними порядками не предусмотрены.
- Лезь под стол, быстро! – Азис схватил меня за плечо и дернул вниз. Вот только плечо мое сейчас было к такому обращению совсем непригодно.
Лишь чудом мне удалось не взвыть от боли, но все-таки я дернулся и неловким движением зацепил доску. Охранник, не обращая внимания, запихнул меня под стол, на голову посыпались игральные фишки.
- Опять в рабочее время развлекаетесь? – послышался голос начальника стражи.
- Никак нет! Бдим! – тут же отозвался кто-то из охранников.
- Бдят они... Ну-ну, - начальник потопал дальше. Когда он скрылся за углом, все облегченно вздохнули.
- Повезло, хвала Аллаху! Чуть не застукал!
- Может быть, извлечете меня отсюда, наконец? – подал я голос. Сидеть, скорчившись, было неудобно и больно, а вылезти самому не получалось.
- Шакалий сын, чуть из-за тебя плетей не получили! – рявкнул охранник, но все-таки вытащил меня, - Отведем его, куда вели, от греха подальше!
- Э нет, постойте! – быстро заговорил я, - Мы заключили пари, сделали ставки! Это вопрос чести, неужели вы нарушите слово?
- Но партия не состоялась, - усмехнулся один из них, - Интересно, как ты предлагаешь определить, кто победил, а? – он прищурился.
- Э, ну... – я замялся, а потом просиял, - Давайте сойдемся на том, что у нас ничья, идет?
- Ничья? – охранники обалдело уставились на меня, - И что это значит?
- Это значит, что у нас будут равные шансы. У вас – продать меня, а у меня – сбежать. А кому повезет – Господь рассудит. Как вам такой вариант, а?
Стражники колебались.
-А если обманешь, - предположил Мевлюд.
-Не обману, хлебом клянусь, - я знал, что тут эту клятву чтят железно.
-Ну ладно, - решился, наконец, Зеки, - мы тебе дадим выпить одно снадобье. От него ты заснешь и будешь, как мертвый. Тебя бросят с остальными мертвецами, чтобы до захода солнца бросить в море. Если успеешь проснуться до этого времени - делай, что хочешь. Нет - мы тебя продаем.

0

2

- А я точно буду КАК мертвый? - сощурился я.
- Хлебом клянусь! - вернул клятву Зеки.
- Только, уж прости, но надо тебя слегка помять, чтобы ни у кого не возникло сомнений на твой счет, - длинный, как жердь, Азис размотал плеть.
Я попятился.
- Думаю, это совсем не обязательно... Можно найти другой вариант, верно?
- Другой? – стражник усмехнулся, - И как мы объясним, почему ты сдох?
- Ну... от плохого питания? – предложил я.
Те только расхохотались в ответ.
- Вот что, не хочешь, как хочешь. Ребята, ведите его, куда вели!
- Нет-нет, нет-нет! – испугался я, - Я согласен! Только... э... не перестарайтесь!
- Я специалист, - процедил тот.
Я вздохнул и улегся лицом вниз на скамью, на которой только что сидел. Чего не сделаешь ради свободы. К тому же, от снадобья, что мне было обещано, я засну и ничего чувствовать не буду. Да и привыкать ли мне, бывшему рабу с плантаций?
Может быть, Азис и специалист, но явно не в том, чтобы НЕ перестараться.
- Может… хватит..? - простонал я, когда понял, что еще немного и снадобье не понадобиться.
- Хочешь на волю - терпи! - сообщил Азис.
Я послушно ткнулся лбом в доску скамьи - на волю я хотел.
Но через некоторое время я просто взвыл.
- Это нечестно!!! Если ты еще продолжишь, я просто не смогу убежать!
Азис нанес с размаху еще один удар, но потом все-таки отложил плеть.
- Жить захочешь – сможешь, - усмехнулся он. А потом, порывшись в поясном кошеле, достал пузырек с мутноватой жидкостью.
- Пей!
Я взял пузырек и повертел в руках. Под ложечкой тревожно засосало – а если яд окажется слишком сильным? Но спина сейчас болела так, что я уже готов был выпить что угодно, только бы забыться, не чувствовать этого.
Жидкость пахла какими-то травами, и вкус оказалась горьковатой. Осушив пузырек, я уронил голову на руки и стал ждать действия.
Постепенно меня начало клонить в сон, навалилась слабость... а потом я очнулся на холодной сырой земле. Причем, действительность вернулась в виде всевозможных болевых ощущений - прежде всего, конечно, в спине. Несколько долгих мгновений я был уверен, что я нахожусь на плантациях, и сейчас придется вставать и плестись в поле. Потом резко вспомнил все, что со мной приключилось. Со стоном приподнявшись, я сел и огляделся. Перед глазами все плясало и троилось, потребовалось время, чтобы сфокусировать взгляд. Это был, видимо, задний двор тюрьмы, куда свозят умерших за день, чтобы до заката успеть сбросить их в море - такой тут обычай. Вот, как раз несколько тел. От такого соседства меня передернуло. Оглядевшись и, убедившись, что никого нет поблизости, я со стоном поднялся на ноги и тут же сдавленно взвыл - на лодыжке был жуткого вида свежий ожог. Позвольте, откуда он взялся?
И тут я вспомнил, что во многих тюрьмах тела заключенных, прежде чем вынести наружу, прижигают каленым железом, дабы проверить, действительно ли выносят труп или это уловка узника, желающего убежать. Причем, прижигают безжалостно - если мертвый, он все равно ничего не почувствует, а если живой - точно уж не стерпит и заорет.
Сжав зубы, я сделал шаг, потом еще один... перед глазами все заплясало. Я посмотрел на горизонт. Солнце уже было низко, слишком низко. Времени медлить не было...
Ноги у меня подогнулись, и я упал на четвереньки. Нет, Джек, так не пойдет, вставай!
Я огляделся. Где же тут выход? Двор резко обрывался отвесной скалой в море. В другое время я мог бы попытаться просто прыгнуть в воду и уплыть, но сейчас не был уверен, что у меня хватит на это сил. С другой стороны возвышалась громада тюрьмы и забор с острыми пиками по верху.
Я подошел к обрыву, борясь с головокружением, и заглянул вниз. И понял, что удача все-таки при  мне: примерно на десять ярдов ниже края располагался карниз, который тянулся довольно далеко вдоль всего обрыва. Главное было - найти в себе силы спуститься на него. Я снова посмотрел на небо, сощурившись - глаза за месяц пребывания в полумраке отвыкли от света. Да, времени в обрез. Я пустил ноги с обрыва и начал нашаривать опору для них. О том, как на это отреагировал ожог, я запретил себе даже думать.
Камень, еще камень, какой-то выступ... Внезапно я понял, что рукам почему-то липко и скользко. Оказывается, за мной оставались кровавые следы... М-да, ничего хорошего, остается только надеяться, что никто не будет слишком приглядываться к здешним камням.
Наконец, мои ноги нащупали карниз. Я старался весь вес тела перенести на здоровую ногу, потому что опираться на обожженную было все тяжелее. А большая честь пути была еще впереди.
- Удача со мной, - как заклинание бормотал я себе под нос.
Карниз оказался достаточно широким, чтобы на нем можно было стоять. Что я и сделал, прижавшись спиной к холодным камням. Вот это я зря... Но повернуться было негде. Значит, придется идти так.
Пронизывающий ветер рвал волосы и пытался стащить меня вниз. Но долго стоять тут было рискованно, поэтому я осторожно двинулся по карнизу. Идти было бы довольно просто, если бы не еще одна напасть - ожог начал кровоточить, и я с каждым шагом я рисковал поскользнуться на собственной крови, а нагнуться и перевязать ногу не позволяла ширина карниза.
Я старался не смотреть вниз, на беснующиеся волны Черного моря или, как его тут называют, Кара-Дениз. И переставлял ноги, как заводная игрушка. Шаг, еще шаг и еще шаг... А, оглянувшись, я понял, что прошел всего лишь ярдов сто, не больше.
Я прикрыл глаза, чтобы отдохнуть хоть несколько секунд, но тут мне показалось, что ветер донес сверху голоса. Неужели стражники уже пришли?
Ужас перед возвращением ТУДА придал сил, и я опять двинулся вдоль обрыва. Сколько же еще осталось? Лучше просто не думать, не смотреть ни вперед, ни назад...
И снова борьба за каждый ярд пути. Как на зло, карниз сузился, и теперь из-под ног то и дело осыпались камни. Я продвигался боком, прижавшись спиной к камням, нащупывая руками выступы скалы, за которые можно хоть как-то держаться, и оставляя за собой кровавый след. К счастью, сейчас удавалось почти не обращать внимания на боль - все мысли были заняты тем, чтобы не свалиться вниз.
И тут моя рука нащупала пустоту.
Солнце еще не село, и, повернув голову, я понял, что передо мной щель в скале. Уступ шел дальше, а щель была не очень широкая, но все-таки я мог в нее протиснуться. Я замер, не зная, что теперь делать. Продолжать пробираться вдоль уступа или попробовать протиснуться туда, внутрь разлома? Но я не знал, что там и куда он меня приведет. Но, с другой стороны, я не знал и куда меня приведет этот карниз, что, если он просто обрывается где-то?
В конце концов, решающую роль в моих колебаниях сыграло то, что внутри этого разлома я, по крайней мере, не смогу свалиться вниз. То есть, хотелось верить, что не смогу... И все-таки, стоит рискнуть!
Я осторожно протиснулся сквозь щель, обернулся к морю... и замер, затаив дыхание. На горизонте, между морем и красноватым закатным небом, отчетливо виднелся силуэт корабля. Того корабля, который я с одного взгляда узнаю из тысячи.
- «Жемчужина»... красавица моя... – прошептал я, не смея поверить своим глазам. Значит, Гиббс сдержал слово, и они тут! Но надо было торопиться.
Внутри оказалась узкая, уходящая куда-то вглубь пещера. Двигаться приходилось на ощупь в кромешной темноте, нашаривая дорогу ногой. Пещера перешла в коридор, который забрал вправо и стал заметно понижаться. Идти было трудно - пол пещеры отнюдь не был приспособлен для хождения, да еще и босиком, да еще и с прожженной до кости ногой. Поэтому продвигался я куда медленнее, чем хотелось бы. Я запретил себе думать о том, что будет, если окажется, что пещера оканчивается тупиком. И правильно делал, потом что, спустя бесконечно долгое время спуска, я почувствовал на лице слабое дуновение.
Это придало мне сил, и я прибавил шагу. И вскоре впереди показалась полоска света, а потом, к огромному моему облегчению, выход из пещеры!
Оказавшись на поверхности, я просто упал на землю и замер, тяжело дыша. Не знаю, сколько времени я пролежал так, сил не было даже пошевелиться.
Но было кое-что сильнее боли. Осознание того, что я свободен. Свободен снова! Вернее, стану таким, если у меня все-таки хватит сил подняться...
Сжав зубы, я вскинул себя, заставив встать сначала на колени, а потом на ноги.
Пещера вывела меня на галечный пляж недалеко от рыбацких хижин. Их было две - бедные лачуги в окружении сушащихся сетей и пустых бочек для засолки рыбы. Прямо передо мной вверх килем лежали две шлюпки.
Взять одну и дойти до "Жемчужины"...
Я снова посмотрел на хижины. Лишить кого-то из их обитателей последнего куска хлеба? Я мог реквизировать корабль, но не бедняцкую шлюпку. Поэтому я принял единственно верное, как мне показалось, решение: выпутал из волос одну из монеток, которые вплетал в прическу для красоты и как талисманы. Положив ее на одну из шлюпок, я попытался перевернуть другую.
Это оказалось непростой задачей – при попытке напрячь мышцы спины, я, кажется, на какое-то мгновение даже потерял сознание от боли, а на правую ногу я просто не мог встать. Наконец, с третьей попытки, мне кое-как удалось перевернуть лодку и доволочь ее до воды. Теперь не забыть весла... как же я грести-то буду...
Перевалившись через борт, я какое-то время просто лежал, приходя в себя, потом взялся за весло. Я должен успеть, все остальное – потом.
Море было неспокойным, острые волны бросали шлюпку, как скорлупу ореха, и мне понадобилось все самообладание, чтобы справиться с веслами. Движения плечами давались с трудом, я чувствовал, как кровь течет на банку шлюпки, на которой я сидел, но желание достичь борта родного корабля, который, казалось, сам обладал способностью исцелять душу и тело, было сильнее боли.
Отойдя от берега где-то на кабельтов, я понял, что шлюпка протекает. Несильно, но ощутимо. Только бы успеть дотянуть до "Жечужины". Я обернулся, чтобы скорректировать курс. С борта меня не заметили, но корабль стоял на якоре, что не могло не радовать.
Между тем, быстро темнело, волнение стало стихать, а на воду опустился туман.
- Bugger! – выругался я сквозь зубы. Теперь с корабля меня не заметят, пока я не подплыву совсем близко. А если туман загустеет, то и мне будет сложно найти Жемчужину, но я надеялся, что до этого не дойдет. До утра мне не продержаться, слишком сильная течь.
- Bugger, bugger!.. – я чувствовал, что от боли и слабости начинают сдавать нервы. Нет, Джек, только не сейчас, осталось совсем немного дотянуть...
И в этот момент прямо передо мной из тумана прорисовался силуэт «Жемчужины». В первый момент я просто замер, не веря, что это правда, что мне удалось. А потом заорал во всю силу, какая еще осталась.
- Эй, на борту!!! Вы что, псы помойные, уснули там на вахте?! Поднимайте капитана на борт!!!
- Кэп? - послышался сверху голос Гиббса, как всегда нетрезвый.
- Нет, призрак Генриха VIII, - огрызнулся я, - давай штормтрап!
На самом деле, я готов был расцеловать боцмана, корабль и всю свою команду по очереди. Ведь все они - это моя вновь обретенная свобода!
Трап упал мне в руки, но тут я понял, что просто не смогу подняться. Но это надо было сделать - последний рывок. В шлюпке и так уже воды почти по борта. Я ухватился за выбленку трапа
-Почему так долго, капитан? - услышал я вопрос Гиббса сквозь пелену усталости и боли, буквально вываливаясь на палубу.
Кто-то услужливо набросил мне на плечи мой камзол, отчего я чуть не взвыл, но, с другой стороны, порадовался, что он скроет кровь на рубашке.
Я напустил на себя беспечный вид.
-Возникли некоторые сложности, но все путем.

0

3

Глава 2.
-Ты нашел, что искал? - глаза Гиббса нетерпеливо блестели.
В ответ я только помахал тряпочкой с рисунком, которую прятал за кушаком. И тут понял, что меня со всех сторон обступила команда. "Bugger!!!" - мысленно выругался я. Меньше всего мне сейчас хотелось вести какие-то разговоры. Я мечтал только об одном - доползти до каюты... нет, сначала вымыться, а потом доползти до каюты и рухнуть на койку, приложившись к бутылочке анестезии. Да у меня месяц ни капли рома во рту не было, вы это понимаете?!
Но пришлось остановиться. Гиббс мялся, не зная, как начать. Я вопросительно посмотрел на него, очень надеясь, что на моей физиономии не написано, что у меня мысли из ушей скоро потекут от боли.
Гиббс нерешительно и, как мне показалось, немного затравлено, глянул на меня, потом на команду, потом опять на меня, и все-таки начал:
- Э... кэп...
Я мысленно закатил глаза. Неужели я не заслужил хотя бы несколько часов покоя?! От боли уже темнело в глазах, видимо, до сих пор снадобье, которое я принял, немного притупляло ее, а теперь перестало действовать.
- Кэп... видите ли... команда... То есть, и я тоже, и команда, да... мы надеялись, что добыча будет несколько... гуще.
- Гуще? – переспросил я, пытаясь хоть немного отвлечься от собственных ощущений и понять, что он мне говорит.
-Да, гуще! - Гиббс явно обрадовался, что его поняли.
Они что, решили, что я им из тюрьмы сундук с сокровищами доставлю? Их капитан едва живой поднялся на борт, а они только о добыче думают. Эх, Джек, когда ты перестанешь ждать от других внимания? Ну что ж  не будем их разочаровывать.
-Значит, вот, как все вы думаете? - я старательно скрывал раздражение, - что старина Джек не такой удачливый капитан?
-Wolk the plank! - заорал вдруг попугай мистера Коттона.
Признаюсь, тут у меня нервы просто сдали.
- Что ты сказал?! – заорал я в ответ, выхватив у кого-то из команды пистолет из-за пояса и наставив его на птицу. Честно говоря, я даже испытал некоторую радость – просто от возможности заорать, хоть по какому-то поводу.
- Не вини его, - выступил вперед рослый араб, нанятый мной в команду недавно, - Лучше покажи тряпицу людям.
Он кивнул на рисунок, все еще зажатый у меня в руке.
И что, извинюсь, я им скажу? Что сам не знаю, что это за ключ, и, возможно, он спасет мою жизнь, а им с него ну совершенно никакой выгоды? Надо было срочно что-нибудь придумать, но тут я понял, что вся фауна "Жемужины" почему-то решила ополчиться на меня. Макака Барбоссы, которая, к моей досаде, прижилась на борту, выхватила у меня чертеж и поскакала по вантам. Ну до чего же пакостное существо! Гнаться за ней я сейчас не мог, поэтому использовал уже зажатый у меня в руке пистолет и с большим удовольствием выстрелил в мартышку. Нежити, конечно, ничего не сделалось - да и не стал бы я стрелять в живое существо - но тряпицу она выронила.
-Ты же знаешь, что это бесполезно, - покачал головой Гиббс.
- А мне приятно! - огрызнулся я.
В это время один из матросов успел проворно подбежать к тряпице и схватить ее.
- Это ключ! – торжествующе закричал он, развернув ее и радуясь, что первым видит рисунок. Но в следующее мгновения во взглядах и его, и остальной команды прочиталось лишь недоумение. «Ключ – и что?»
Действительно - и что? Что мне им сказать? Для чего им-то этот ключ может быть нужен?
Никаких мыслей, кроме этой, в моей мутнеющей голове сейчас не было, поэтому, выхватив у матроса рисунок, я ее и озвучил:
- Господа, что делают ключом?
- Эээ... ключ что-то отпирает, - предположил один матрос.
Я вздохнул. Какое потрясающее наблюдение! Но глаза Гиббса тут же загорелись:
-А в том, что он отпирает, лежит что-то весомое!
Надо же! Он придумал все за меня. Ну что ж, я не буду их разочаровывать. Пока. Но и сильно обнадеживать тоже – на мою жизнь хватило и одного бунта.
-Значит, надо найти то, что он отпирает! - закончил свою мысль Гиббс и победно обвел глазами команду, а потом посмотрел на меня. Мне стало смешно.
-Ключа-то нет! - остудил я его пыл.
-Значит, надо найти ключ! - не смутился Гиббс.
Я хотел что-то еще сказать, но случайно неловко наступил на обожженную ногу и едва не потерял сознание. Надо кончать этот балаган, иначе я свалюсь на глазах у всех команды.
-Ты не понял ничего, - отрезал я и сквозь зубы пробормотал, - еще вопросы?
-А курс какой? - послышалось из толпы, в темноте я не разглядел, кто спрашивал.
Ах, да, курс... Курс... Наверное, туда, где находится этот ключ. Знать бы еще, что он отпирает!
Да, туда, где ключ.
Я достал компас, открыл крышку...
Стрелка бешено вертелась вокруг своей оси.
Не меньше секунды я просто в недоумении таращился на нее, прежде чем сообразил, что на меня сейчас смотрит вся команда. Курс... Чтоб их перебрало, какой еще курс, я сейчас просто свалюсь тут посреди палубы! Да что же это с компасом?
Мысли путались, и сил думать о чем-либо не было.
- Курс такой, - я ткнул пальцем в сторону, противоположную тюрьме, откуда только что сбежал, - Ну, что уставились? Ставьте паруса, и... ну, вы знаете, что делать.
Я чувствовал, что начинаю заговариваться. Бесцеремонно растолкав матросов, я шатающейся походкой (хорошо хоть, это никого не удивит!) направился к каюте. Только бы никто не увязался за мной!
Последнее, что я уловил перед тем, как закрыть дверь, было сказанное Гиббсом:
- Похоже, Джек в раздрае!
Заметили...

0

4

Просто очень,очень здорово!!!Только мне очень Джека жалко из-за его ноги(((

Jack Sparrow написал(а):

Я мечтал только об одном - доползти до каюты... нет, сначала вымыться, а потом доползти до каюты и рухнуть на койку, приложившись к бутылочке анестезии. Да у меня месяц ни капли рома во рту не было, вы это понимаете?!

шедевр!))))) :tooth:

Jack Sparrow написал(а):

- Кэп? - послышался сверху голос Гиббса, как всегда нетрезвый.
- Нет, призрак Генриха VIII, - огрызнулся я, - давай штормтрап!

))))Жаль что этого в фильме не было!Крылатая фраза! :)

0

5

А мы рады, что нравится)))))
Скоро будет продолжение)))

0

6

Elen Sparrow написал(а):

Скоро будет продолжение)))

Жду!!!))) :girl:

0

7

шедевр!)))))

Крик души!))))

0

8

А вот и продолжение

Глава 3
Путь до каюты полностью стерся из моей памяти. Осознал я себя только лежащим на койке лицом вниз. Я со стоном поднялся и заставил себя протянуть руку, чтобы взять початую бутылку рома, которая - мне повезло! - стояла на полу возле изголовья.
Сначала я сделал долгий глоток и только потом посмотрел, что же там с моей ногой.
Да... лучше бы не смотрел. Ожог почернел и кровоточил, кожа вокруг была красная и воспаленная. Мда... Я посмотрел на бутылку у себя в руке, потом опять на ногу. Я знал, что нужно сделать, но все-таки требовалось некоторое время, чтобы решиться.
Еще один глоток рома, сделанный на голодный желудок, заставил каюту закружиться вокруг меня, как стрелка компаса... Стрелка компаса... Почему же он отказал? Компас всегда показывал в сторону того, чего мне в данный момент больше всего хочется. Ладно, Бог с ним, с ключом, но хоть на каюту, о которой я мечтал с того момента, как ступил на палубу, он должен был показывать!
Я снова открыл крышку компаса - стрелка по-прежнему бессмысленно крутилась вокруг своей оси. Интересно, чего я хочу? Хочу, чтобы перестала болеть спина и эта проклятая нога. Хочу есть. Хочу напиться, чтобы не думать о том... что ничего не хочу.
Пальцы сжались, с силой захлопнув крышку компаса. Откуда такая пустота внутри? Словно не живая душа, со всеми радостями и желаниями, а...
- Самое время для таких размышлений, Джек, - процедил я сквозь сжатые зубы. Но эти мысли не оставляли меня, вызывая холодящую дрожь между лопаток. Что же со мной творится, если даже компас больше не может мне помочь? Нужно забыться. Просто допить бутылку и уснуть...
Но сначала... Я опять посмотрел на ногу, потом на ром. Потом снова на ногу... и  допил бутылку. Я понял, что мне все равно, что станет с моей ногой.
-А если гангрена? - спросил я сам себя, как в подзорную трубу, заглядывая в горлышко пустой бутылки, - кому я буду нужен, одноногий? - я посмотрел на свое отражение все в той же бутылке и сам себе ответил, - а сейчас я кому-то нужен? - и ответил сам себе, - а никому ты, Джек Воробей, не нужен. Ни-ко-му.
С этими словами я зашвырнул бутылку в угол каюты и повалился на кровать.
Ром на голодный желудок подействовал быстро. Перед глазами все кружилось и расплывалось, и я просто закрыл их. Но и после этого осталось чувство, что я раскачиваюсь на каких-то огромных качелях, которые вот-вот оторвутся и улетят неведомо куда.
- Это качка, Джек, - пробормотал я, - ты просто отвык от нее за этот месяц...
Все-таки ром натощак - не лучшая идея, желудок свело болезненным спазмом. Но я уже плохо осознавал это, сознание отключалось, погружаясь в эту качку, скользя по волнам...
Качка... Разве ж это качка? Вот тот шторм на траверзе Триполи, вот это была качка! В море волны не такие высокие, как в океане, но очень коварные: беспорядочные, острые, как зубья расчески, наползающие одна на другую без всякой системы - не знаешь, как управлять кораблем, чтобы не напороться носом не очередную. Вот, кажется, только начинаешь всползать на гребень одной, а тут тебя накрывает другая.
А сейчас, в моем, помутненном ромом и лихорадкой, сознании эти воспоминания странным образом трансформировались. Мне казалось, что меня вместе с кораблем швыряет на волнах боли - только чуть отпустило спину, как вспыхивает ожог на ноге. Мне виделось, что я стою у штурвала, а вокруг бушует море кипящей лавы. Я пытался пройти между волнами, отвернуть штурвал, но они были все больше, перехлестывали через борт, раскаленные брызги попадали на кожу... Небо было таким же багрово-красным, как и море, и я хватал ртом раскаленный воздух, который отказывался заходить в легкие. Я изо всех сил сжимал руками штурвал, мне казалось, что если я отпущу его, то этот огонь доберется до меня.
В какой-то момент я понял, что стихия сильнее. Громадная волна приближалась, превращаясь в гигантское чудовище со щупальцами и полной зубов пастью, готовой поглотить меня. Я закричал. Я позвал на помощь. Команда, в которую по непонятной прихоти моего сознания, почему-то попали еще и оба Тернера, сгрудилась на шканцах и наблюдала за приближением чудовища. Они не боялись, ибо знали, что оно пришло за мной.
-Помогите, прошу вас! - кричал я.
Десятки глаз, в которых отражается интерес и ничего более. Никто не делает ни единого движения.
Мне становится страшно, и я хочу убежать, спрятаться от чудовища, но понимаю, что не могу сделать ни шагу. Мои руки словно прикованы к штурвалу, я не могу оторвать их, и с ужасом понимаю, что погибну здесь сейчас, прикованный и беспомощный, словно раб у позорного столба.
Команда по-прежнему смотрит на меня молчаливыми призраками, они только наблюдатели. Ни сочувствия, ни желания помочь - молчаливые наблюдатели.
- Помогите... - уже почти шепчу я, когда одно из раскаленных щупалец касается меня, и с волной боли, наконец, приходит милостивая тьма и забытье.

0

9

Ндааааа,все мы люди и всем нам бывает больно.Но раз нам больно ,значит -мы живы!Терпите,капитан.Да и что значит физическая боль по-сравнению с душевной?
Написано красиво,не слишком мемуаристически,без лишнего занудства и рисовки.Моё почтение. :hi:

0

10

Jack Sparrow написал(а):

а сейчас я кому-то нужен? - и ответил сам себе, - а никому ты, Джек Воробей, не нужен. Ни-ко-му.

:cry:  :cry:  :cry:

Jack Sparrow написал(а):

Сначала я сделал долгий глоток и только потом посмотрел, что же там с моей ногой.
Да... лучше бы не смотрел.

Да уж,это точно....я сама в 7 лет обожглась кипятком....полмесяца потом прыгала на одной ноге,а на ожог взглянуть боялась....но взглянула.эх....зря.(((

0

11

Это точно. Пока не видишь, вроде как и не болит)))))))))

Чёрная Метка
Спасибо! А вот и следующая глава

Глава 4
Ливень стучал в витражные окна каюты, но волнение не перешло в шторм, поэтому экипаж спал. Бодрствовали только вахтенный у штурвала, и я - в каюте. Передо мной лежала карта Атлантики, прижатая к столу нескольким подсвечниками и бутылкой. Я честно пытался проложить курс, но карта качалась перед глазами, линии суши расплывались - ром попался забористый.
Я сам понимал, что пью в последнее время слишком много, что здоровье у меня не железное, да и авторитет у команды тоже. Но как иначе можно было заглушить все те мысли, что незваными гостями лезли в голову? Да и ожог, зараза, никак не хотел заживать, хоть прошло уже три недели с тех пор, как я бежал из тюрьмы.
Взяв в руку штангенциркуль, я опять уставился на карту. Курс... а какой курс прокладывать, если я не знаю, куда плыть? Не знаю, где лежит то, что мне нужно?.. И что мне нужно?
Я тряхнул головой, словно в надежде, что незванная мысль вылетит из нее, а потом с тоской посмотрел на компас. Его стрелка по-прежнему бестолково вертелась, не желая даже на пару секунд задержаться на каком-то определенном направлении.
- Я. Знаю. Чего. Хочу, - очень медленно и веско сказал я компасу. Реакции с его стороны не последовало. Оставалось лишь опять потянуться к бутылке...
Мне и тут не повезло - та оказалась пуста. Лишь одна капля печально упала на карту, расплывшись на ней новым островом.
-Куда ром всегда исчезает? - спросил я у новообразовавшегося острова, ответа не получил и поднялся из-за стола. Меня качнуло, и виной тому была не только очередная волна, на которой взлетела "Черная Жемчужина".
- Аа, вот, куда, - я увидел висящие на вбитом в переборку каюты гвоздике ключи от трюма. Идти было лень и больно, но рома хотелось еще больше. А еще я в последнее время заметил за собой привычку разговаривать с самим собой. Она появилась, когда я сидел в тюремной камере. Вот и теперь внутренний голос ядовито сообщил: "А ты спиваешься, Джек Воробей". "Да пошел ты ", - беззлобно огрызнулся я.
Путь в трюм пролегал через кубрик, сотрясавшийся от могучего храпа команды. Где-то у переборки скреблась вездесущая макака, на нее косил глазом попугай мистера Коттона. Интересно, он-то почему не спит?
Пробормотав:
- Вольно, други... – я спустился еще ниже, и оказался у вожделенной двери. Ох, Джек, что-то руки у тебя стали дрожать, когда этот ключик поворачиваешь...
Накинув связку ключей на гвоздь, я двинулся вдоль ящиков с припасами. Где же он... Ах, вот. Рука сомкнулась на горлышке бутылки.
Но если уж моя удача уходит в запой, скоро ее не жди. В бутылке оказался песок. Интересно, как он туда попал? Ответить себе на этот вопрос я не успел.
- Время вышло, Джек.
От неожиданности я выронил бутылку, и та разлетелась на кучу мелких осколков.
Первая мысль была – вот и допился до белой горячки. Вторая – кто-то из команды устроил идиотскую шутку. За борт отправлю.
Вот только я уже понимал, что пытаюсь сам себя успокоить. Что это не мои галлюцинации и не глупые шутки.
Потому что я знал, какое время вышло.
И что ты теперь будешь делать, Джек? Уж точно не прятаться на собственном корабле.
Подняв повыше фонарь, я пошел на голос.
Темная сутулая фигура пристроилась на пустых ящиках. Длинные пряди мокрых волос, вязаная шапка... Фигура шевельнулась, и я увидел лицо. А, увидев, не поверил своим глазам. Сильно изменившийся и бледный, как мертвец, передо мной сидел...
- Прихлоп? Билл Тернер? - радость встречи со старым и единственным другом смешалась со страхом: во-первых, я точно знал, что Прихлоп погиб, во-вторых, я уже знал, что за новости принес он... Но почему он??
- Хорошо выглядишь, - усмехнулся Прихлоп, и изо рта у него полилась вода. Я застыл, глядя на него, и не мог произнести ни слова. Неужели это возможно? Может быть, это все-таки...
- Это сон? – хрипло выговорил я.
- Нет, - покачал головой Билл.
- Я так и думал... Во сне был бы ром, – я все-таки нашел в себе силы усмехнуться. Ну надо же, сходил за ромом... Он бы сейчас не помешал.
Вместо ответа Прихлоп молча протянул мне пыльную бутылку. В ней оказалось больше половины очень неплохого рома. Я сделал долгой глоток, но, казалось, только протрезвел еще больше.
- Ты вернул «Жемчужину»... – усмехнулся Прихлоп.
- И кое-кто помог мне в этом, - кивнул я, - Твой сын.
Билл помрачнел.
- Уильям? И он в пираты подался...
Однако Вилли сейчас мало занимал мои мысли, меня волновало другое.
- Зачем ты пришел?
- Да он послал, - в голосе Билла послышалась досада, ему явно не нравилось поручение, с которым он пришел, - Дейви Джонс.
Я почувствовал в ногах предательскую слабость, и поспешил опуститься на ящики напротив Билла, после чего опять отхлебнул из бутылки.
- А ты что теперь, у него служишь? – уточнил я, - Он тебя заставил?
- Нет... – Прихлоп опять покачал головой, - Я захотел...
Видимо, в моих глазах отразилось изумление.
-Тот бунт... Джек, я сожалею, что участвовал в этом, - казалось, Прихлоп говорит что-то, что давно хотел сказать, - Но я вступился за тебя, и дело повернулось круто. Меня привязали к ядру и сбросили на дно. Под чудовищным гнетом океана... ни пошевелиться, ни вздохнуть... Ни умереть, Джек!
Я увидел такую боль в его выцветших без света глазах, что невольно опустил взгляд и уставился на бутылку. А тебя, Джек, что ждет тебя?
- Поэтому, когда Джонс предложил мне службу у него... – продолжил Билл, - Даже тень надежды была лучше того, что случилось со мной.
- На что только не идут люди, чтобы избежать неминуемой участи... – пробормотал я. Вот только мысли мои в тот момент были заняты не тем, что случилось с Прихлопом. Это я сказал о себе...
-Ты сделку с ним заключил, - надвинулся на меня Прихлоп. Я сделал шаг назад, внутри все неприятно заныло, - Он поднял для тебя «Жемчужину» со дна, и тринадцать лет ты был капитаном!..
-Фактически я... - я хотел сказать, что капитанствовал всего три года, уцепившись за эту, как мне показалось, спасительную мысль, но Прихлоп не слушал меня.

- Тебе не отвертеться от этого, Джек! Цена та же, что и у меня: одна душа - сто лет службы на его корабле.
Больше всего на свете не люблю предопределенности. Служба?.. Какая ж это служба? Это рабство без надежды на освобождение. Я пристально посмотрел на Прихлопа. От того Уильяма Тернера, которого я помнил и чью гибель до сих пор оплакивал, остались только глаза. Да и в тех навсегда погас веселый и слегка насмешливый огонек, который горел там раньше при любых испытаниях. А лицо было обезображено морской звездой, вросшей в висок. Я содрогнулся от мысли, что меня может постичь та же участь. Лучше уж...
- Но на "Летучем Голландце" уже есть капитан, так что я...
- Ну тогда каюк тебе! - голос Тернера старшего окреп и я невольно отшатнулся от него, - страшное чудовище Джонса найдет тебя! Утащит «Жемчужину» на дно, и тебя вместе с ней!
Я почувствовал, как по спине побежали мурашки, а во рту пересохло. Чудовище Джонса... кто не знает об этом? Кто не слышал истории о кораблях, потопленных вместе с командой? Но не все знают, что эти истории – правда...
- Не знаешь, когда Джонс пустит по следу свою зверюшку? – я старался говорить беззаботно, но, похоже, это мне плохо удалось.
- Я уже сказал, Джек, твой срок вышел, - во взгляде Прихлопа скользнула боль, - Он уже рыщет, и им движет неодолимое желание сожрать обладателя черной метки.
С этими словами Билл сжал мою руку, словно вложив в нее что-то, а потом направился к переборке. Я глянул на сжатую в кулак ладонь, потом поднял взгляд – в трюме не было никого, кроме меня.
Ощутив неприятный холодок под ложечкой, я разжал пальцы...
По коже ладони расплывалось черное бесформенное пятно.

0

12

Здорово!Просто очень здорово!!!Иногда даже интереснее фильма - открываются всякие там мелкие детали.Молодцы,ребят!!! :victory:

0

13

Seffy
Спасибо))) А вот и дальше.

Глава 5

Страх, ранее смутный и неясный, острой иглой поселился в моем сердце. И, что самое обидное, я не мог понять, чего боюсь. Сколько раз в жизни мне приходилось смотреть смерти в глаза, но тут... Пугала неотвратимость и беспомощность. Я ясно понимал, что не справлюсь один, а помощи ждать было неоткуда. Я чувствовал, как ужас и растерянность поднимаются внутри леденящей волной... что же делать... бежать... Бежать!
Эта мысль внезапно возникла в сознании и полностью овладела мной. Бежать к земле, к любой суше! Там они не смогут достать меня, там я буду спасен! «Джек, куда тебе бежать? Кому ты нужен на суше, без своего корабля?» - на мгновение я застыл на месте. «Кому я нужен на суше? Никому, верно. Но зато теперь я точно знаю, кому нужен здесь».
«Джек, но ты же не сможешь без моря! Как ты будешь жить без "Жемчужины"? Они ведь - твоя жизнь!» «Жизнь ли?» «Ты так боишься умереть, мм?»
-А мне все равно, - сказал я вслух.
«От чего же ты тогда бежишь? Чего боишься?»
- Кто гонится за нами? Во имя материнской любви, Джек? – моргнув, я понял, что этот голос порожден уже не моим сознанием, передо мной стоял Гиббс. По всей палубе носились матросы, ставя паруса, похоже, на корабле не спал уже никто.
- Никто не гонится, - пробормотал я, глядя в одну точку, - Ни-кто...
- Но куда мы идем, с какой порт?
- Я не сказал в порт, - я поднял взгляд на боцмана, - Я сказал – к суше. К любой.
Но чего же я все-таки так боюсь? Я и сам не мог понять. Я собрался было вернуться в каюту, но тут пакостная макака сорвала у меня с головы шляпу и кинула ее за борт.
- Шляпа Джека! Поворачиваем! - заорал Гиббс. Верный боцман знал, как я ей дорожу. Моя, в общем-то, ничем не примечательная кожаная шляпа всегда для меня являла собой символ того, чего я добился в жизни, символ капитанства. И вот теперь она полетела в черную ночную воду.
-Нет! - матросы застыли в нелепых позах и уставились на меня, - Вперед! - скомандовал я, и голос предательски дрогнул.
Те, кто были недавно в команде, не поняли изумление боцмана, но у тех, кто давно меня знал, просто челюсти поотвисли. А я... А что я мог сказать им? Что нам нельзя медлить?
Или... Что я не удивлен, что шляпа покинула меня. Капитанская шляпа...
Развернувшись, я молча пошел обратно в каюту.
Рома там не было, но я не смог заставить себя еще раз отправиться в трюм. Я рухнул на стул и уронил голову на руки. Кто я теперь? Капитан? Или беглец, скрывающийся от самого себя? Но ведь, когда я просил об услуге Джейви Джонса, то знал, на что шел. Знал, но расплата казалась такой далекой, да и "Черная Жемчужина" - это единственное, что есть у меня в этом мире, и я тогда был готов на все, чтобы не дать ей погибнуть. Неужели, она погибнет снова? И тут мне подумалось, что, пожалуй, за корабль я боюсь больше, чем за себя.
Сам я... а что я? Сколько раз я уже мог погибнуть? На плантациях, в тюрьмах, во время сражений и просто драк в тавернах... Я давно привык к этому. Но корабль... Ради него я был готов на все. Ради него я...
…Когда-то "Черная Жемчужина" принадлежала Ост-Индской Торговой Компании, точнее, тогда еще не "Черная жемчужина", а "Распутница", а еще раньше - испанский военный галеон "Корсар". Я и тогда был капитаном, мы возили в Европу и Америку специи из Индии и Сингапура. Корицу, ваниль, шафран, кардамон и многое другое. Доски корабля навечно впитали этот запах. Его и сейчас улавливает каждый, кто подымается на борт моего корабля.
Когда Компания забрала себе власть в этих водах, это никого не порадовало, но я не хотел идти против закона, и пришлось согласиться платить им часть прибыли. Главное, что у меня были корабль и море, а больше мне ничего и не было нужно. Несколько лет я ходил под флагом компании, и это, в общем, было неплохое время. Пока не появился тот человек... Калтер Бекетт.
Он не был дворянином, но его отец сделал неплохое состояние на торговле рабами и купил сыну непыльную должность в руководстве Ост-Индской Торговой Компании. В его обязанности входило непосредственное наблюдение за работой всех подотчетных судов. Памятуя о том, какой доход приносит отцовский бизнес, он решил переоборудовать большинство кораблей под перевозку живого груза. И мой, в том числе. Я... скажем так, не был в восторге от этой идеи. Причем настолько, что высказал это Бакетту лично. В лицо. В довольно резкой форме и при свидетелях.
И в тот день спокойная жизнь для меня закончилась.
Он обвинил меня в неповиновении Компании, сокрытии доходов, нелегальных перевозках и, фактически, в пиратстве. Никакого суда не было, у него было достаточно власти, чтобы обойтись без этих формальностей. Он приказал арестовать меня, доставить к нему на борт, а мой корабль потопить - припомнил мне брошенную фразу, что лучше пойти ко дну, чем заниматься работорговлей. Конечно, это было нерационально с его стороны, но тут, видимо, мстительность взяла верх – ведь я при свидетелях сказал ему все, что о нем думал. А думал я о нем немало...
У меня защемило сердце при воспоминании о том, как обвисли тогда белоснежные паруса, как накренились мачты. Тогда слезы застилали мне глаза. Но все же, корабль погибал не опозоренным.
Но Бекетт не дал мне оплакать корабль, он приказал заклеймить меня как пирата.
После гибели корабля сознание у меня словно помутилось, и дальнейшее вспоминается смутно, будто бы во сне. Я помню, как меня схватили и держали, а Бекетт говорил что-то, я не слышал слов. Потом появился его подручный, тот страшный тип, Мёрсер, и в руках у него был железный прут с раскаленной буквой Р на конце. Кажется, только тут я осознал, что сейчас произойдет, и дернулся изо всех сил, что у меня еще оставались. Но держали меня крепко, и ничто не помешало Мёрсеру сделать свое дело.
Кошмарная боль будто сдернула пелену с моих глаз. Я снова дернулся, мне удалось вырваться (или меня просто уже не держали) и того, что я сделал, похоже, не ожидал никто: я выхватил у опешившего Мерсера тавро и ткнул в сторону Бекетта.
Окончательно меня привел в сознание его душераздирающий вопль. Я даже не вполне понял, куда именно попал раскаленным концом, меня тут же скрутили и повалили на палубу, со всех сторон посыпались удары.
В себя меня привело ведро холодной воды. Когда я пошевелился и застонал, меня вздернули на ноги и толкнули к мачте.
- Пятьдесят плетей, - услышал я сдавленный то ли от боли, то ли от ярости голос Бекетта.
- Но, сэр, - я смутно уловил чей-то голос, - Он ведь капитан, а не простой матрос...
- Исполняй, что тебе приказано! - довольно высокий от природы голос Бекетта сейчас напоминал рык, - Или это не входит в твои обязанности?
- Нет, я не буду!
Я узнал этот голос. Парня звали, кажется, Билл, и он был "прихлопом", то есть, корабельный экзекутором, на судне Бекетта.
- Очень хорошо. Можешь убираться с корабля, а с твоими обязанностями справится и Мерсер, - прошипел Бекетт.
Мои руки вздернули, привязав к мачте. На своем корабле я не допускал физических наказаний, но видеть наказание «кошками» приходилось. Не думал, что придется испытать самому... Когда первый удар обрушился на меня, я даже не смог закричать - воздух просто вышибло из легких. Тогда я впервые узнал, как это бывает...
Потом был трюм. До прихода в порт меня взялся выхаживать тот самый Билл, который по непонятной мне причине, пожалел меня и, пожертвовав своим местом в команде, отказался исполнять приказание. Мы подружились. Оказалось, что он прослышал о моем протесте против работорговли и проникся ко мне симпатией.
- Лучше уж в пираты уйти, чем этим мерзким делом заниматься, - говорил он.
- В пираты? А что, неплохая идея, - прикинул я тогда.
- Ты серьезно? - Билл внимательно посмотрел на меня.
- А что мне теперь остается? - я невесело усмехнулся, - Я ведь уже пират!
Боль от ожога, увы, не давала забыть об этом обстоятельстве...

- Капитан, земля! Вижу землю!!!
Я вздрогнул и поднял голову. Похоже, последнее время я что-то слишком часто стал уходить в свои воспоминания... Вот только ситуация у меня сейчас не та.
Встряхнувшись, я поднялся, по привычке потянувшись за шляпой... м-да. Еще один укол в сердце, ко всем прочим.
- Будем бросать якорь здесь.

0

14

Классно!
Мне очень понравилось! Ждем продолженя с нетерпением.

0

15

А история,как Джек стал пиратом - такая печальная...особенно это:

Elen Sparrow написал(а):

Тогда слезы застилали мне глаза. Но все же, корабль погибал не опозоренным.

Эх....бедняга Джек... :cry:

0

16

Да, это тяжело было. Но все-таки, Жемчужина снова с нами!
И дальше:

Глава 6
Остров встретил нас пустынным пляжем, сразу за которым начинались джунгли. Обитаем он или нет? Я задумчиво барабанил пальцами по фальшшборту. В скором времени нам предстоит это выяснить...
Я оглянулся на корабль. Здесь уже было мелководье, но кто знает, как далеко простирается власть Джонса? Лучше, чтобы «Жемчужина» даже не касалась воды.
-Вытащите корабль на берег, - приказал я.
После визита Прихлопа команда, видимо, смирилась с тем фактом, что их капитан окончательно сбрендил, поэтому все повиновались безоговорочно. Впрочем, совсем на берег "Жемчужину" не вытащили - только в полосу прилива, где швартовы привязали к врытым в песок кольям. Теперь предстояло понять, куда мы попали.
Я задумался – остаться с кораблем или идти на разведку? В конце концов, решил послать пока двоих из команды, пусть разведают, что тут и как, да еще двоих отрядил на поиски пресной воды.
К вечеру не вернулись ни первые, ни вторые...
А ночью мы услышали барабаны. Итак, мы попали на один из островов, не тронутых цивилизацией. Я вспомнил, что у племен, населяющих эти острова, нередко встречается каннибализм, и предательский холодок прошел по спине. Из огня да в полымя, как говорится. Надо было срочно бежать с этого острова, но бросать тех, кто ушел, не хотелось - вдруг они просто заблудились? Я решил, что подожду до утра. Если они не вернутся, будем отчаливать.
Но времени до утра нам не дали. Ночью на наш лагерь напала целая толпа дикарей, вооруженных копьями, стрелами и духовыми ружьями с отравленными иглами. Мои ребята тоже знали, с какого конца браться за оружие, но дикарей было слишком много...
Кто-то погиб сразу, а остальных связали и после рассвета понесли куда-то в горы. Я, как и остальные, болтался, привязанным к шесту, и размышлял о том, что Дейви, в сущности, довольно славный малый. Просто надо знать, с кем сравнивать.
Язык дикарей был примитивным, но, что странно, прислушавшись к нему получше, я понял, что говорят они на смеси сильно искаженных английских, испанских и индейских слов. Все три языка я знал, поэтому по прибытии в их стойбище попробовал объясниться. Не долго думая, я сказал, что меня и остальных надо отпустить, а потом начал вдохновенно плести о том, что мы - белые боги и пришли, чтобы облагодетельствовать их племя, потому что оно является избранным.
Мои слова вызвали у дикарей бурную реакцию. Они начали обсуждать что-то, голося, размахивая руками и оружием, а кто-то, по-моему, даже исполнил ритуальный танец. Мы все это время оставались связанными.
Наконец один из дикарей подошел ко мне.
- Все белые люди - боги, или только ты? – спросил он.
- Э... все, - кивнул я, - Но я – самый главный бог. А они... они мне помогают, да.
Он передал мои слова остальным - те заголосили, и я перестал разбирать, что они говорят. Зато, когда я узнал, до чего они договорились, схватился за голову. Вернее, схватился бы, если бы руки по-прежнему не были привязаны к шесту.
О да, нас признали богами. Всех. А меня - главным. Но вот ведь незадача: они считали, что богов тяготит телесная оболочка и, чтобы освободить их дух, надо эту самую оболочку... убрать. А именно - ритуально употребить в пищу, тем самым приобщившись к нашей «божественности».
Я начал возражать, пытаться убедить их, что боги изменили своим привычкам и в теле им очень даже комфортно, но меня не слушали. В итоге мне осталось биться головой о ближайшую пальму – большинство пленных из команды убили еще до заката. Меня же, как главное божество, ждала еще более печальная участь - меня обещали зажарить живьем. И самое мерзкое, что поселок тщательно охранялся, и возможности сбежать я пока не видел.
Меня развязали, после чего начали выполнять какие-то туземные ритуалы – разрисовали мне лицо, взгромоздили на голову трехэтажную конструкцию из костей и перьев, дали в руки своеобразный скипетр с черепом – меня аж передернуло, - и начали плясать вокруг.
Я снова попробовал удрать, в надежде, что они увлеклись своими плясками - тут же лес копий вернул меня на место.
Все это продолжалось целую ночь, и, честно говоря, я уже был готов на все, лишь бы мне дали поспать. А еще очень некстати разболелась нога.
А на утро в племени почувствовалось еще большее оживление, и я разобрал слово "жертва". Интересно, что они имели в виду? Я закрыл глаза и, пользуясь тем, что бесконечный шум немного поутих, мгновенно задремал, даже не смотря на выматывающую боль в никак не незаживающем ожоге.
Меня разбудила новая порция возбужденных криков. Неужели мне перед съедением даже выспаться не дадут? Как же я от всего этого устал...
Я распахнул глаза, чтобы посмотреть, какая еще неприятность меня поджидает и  едва не лишился дара речи: дикари несли на палке добычу, и добычей этой был никто иной, как… Уильям Тернер младший!

0

17

:applause:
Пожалуйста продолжайте!

0

18

Продолжаем)))

Глава 7

"Bugger!!!" - от души мысленно выругался я. Ну, он-то откуда тут взялся?! Откуда?!? Или у него талант такой особый – появляться в ненужное время в ненужном месте? Я с трудом удержался от того, чтобы просто не вытаращиться на Вилли, хотелось ущипнуть себя. Он же должен сейчас быть в своем Порт Рояле! Его что, на приключения потянуло, вслед за Прихлопом? Но почему он решил искать их именно здесь?! И почему именно он и именно рядом со мной?
Как бы то ни было, если у меня и был какой-то шанс спастись, то теперь Вилли своим появлением умудрился все испортить. Оставалось только одно – попробовать попросить у него помощи. Вдруг, за прошедший год он поумнел? Что вряд ли, конечно.
Но, боюсь, что сейчас, судя по всему, помощь нужна ему самому...
- Джек?! - за лице Тернера-младшего была написана такая неподдельная радость, что мое сердце дрогнуло, но, впрочем, виду я не подал - это могло все испортить окончательно, - Джек Воробей! Как же я рад тебя видеть! Это я! Уилл Тернер! - последнее прозвучало уже со скрытой паникой.
Будто я не вижу, кто он такой. Ох, Вилли...
Я оглянулся на столпившихся туземцев, на их лицах было написано радостное предвкушение. Похоже, если я ничего не придумаю, мальчишке не дожить и до заката...
Я посмотрел на Вилли, потом опять оглянулся на пелегостов. Как можно отговорить их есть кого-то, если они уже настроились на это? Может быть... убедить их, что продукт некачественный?
Я с видом специалиста-кулинара обошел привязанного Вилли, который следил за мной совершенно круглыми глазами. Даже пальцами его потыкал. А потом припомнил, как подколол его во время нашей первой встречи. А что, если и сейчас попробовать? По краймей мере, будет забавно. Тем более, что туземцы к таким вещам относятся очень трепетно... Развернувшись, я со скептическим видом сообщил своим "подданным", что их потенциальный обед - евнух. Для верности даже изобразил пальцами ножницы.
Лица туземцев вытянулись, по их рядам пронесся разочарованный гул. Кажется, сработало...
- Джек, что ты им сказал?! Джек, мне нужна твоя помощь!
Я сжал зубы. Он что, вообще ничего не понимает? Еще одно его выступление в таком роде, и я сам прибью его, без посторонней помощи. Чтоб не мучился. В смысле – я.
Однако Вилли еще не все сказал, что хотел.
- Джек, мне нужен твой компас! Элизабет в беде, ее казнят, если я не принесу его!
Я мысленно взвыл. Какой компас, какая Элизабет, он что, не видит, в каком мы сейчас положении? Нет, я был не прав, когда думал, что Вилли не изменился за этот год. Изменился, и даже очень. Еще дурнее стал.
Пытаясь скрыть раздражение, я резко обернулся и подошел к нему. Ладно, если сам не понимает, придется сказать прямо.
- Спаси меня! – произнес я, наклонившись к его уху и почему-то вспомнил свой недавний сон, в котором просил помощи у команды.
- Что? – в глазах у парня отразилось еще большее изумление, - Джек, что ты сказал?
Я только вздохнул. Нет, безнадежно...
Вилли унесли. М-да, жаль парня, но, видит небо, я сделал все, что мог. Кстати, что он там сказал насчет компаса? Он искал меня? Так, значит, парень здесь не случайно оказался... Ох, моя удача, где ж тебя носит... Но пора было и о себе подумать. Причем, ой как пора - пелегосты уже собирали дрова на костер. Я обратил внимание, что в этом увлекательном занятии участвовали все, за исключением моей стражи. Ага! Это мы сейчас исправим.
- Нет-нет! - провозгласил я, вскакивая со своего "трона", - Нужен большой костер! Я - вождь и хочу большооой костер!
Для убедительности я даже помахал руками, показывая масштабы ожидаемого.
И простодушные дикари купились!!
Двое громил, что только что сторожили меня, поволокли к месту будущего костра огромный сук, а я, не став дожидаться результатов их усилий, со всех ног бросился бежать, куда глаза глядят. Никакого плана у меня не было, просто оказаться как можно дольше отсюда. Насколько только возможно дальше.
Я так увлекся этой мыслью, что едва успел затормозить перед крутым обрывом, переходящим в глубокое ущелье. Мда, везет тебе, Джек, ничего не скажешь... Я в панике оглянулся, нужно было срочно придумать что-то.
От быстрого бега снова разболелась нога, и в сапоге стало как-то тепло и мокро - видимо, опять вскрылся ожог. Но тут мой взгляд упал на замаскированную в лианах хижину. Не долго думая, я заглянул внутрь. А вот это уже интересно! Это оказался склад. Видимо, пелегосты сваливали сюда все, что отнимали у своей будущей закуски.  Чего тут только не было! Посуда, свечи, фонари, веревки (я прихватил моток линя). Одного тут не хватало - оружия. Ну что ж, будем использовать подручные средства. Я схватил со стола, который тут тоже имелся, жестянку с надписью "перец" и клеймом Ост-Индской торговой компании. При виде этой эмблемы у меня холодок прошел по спине. Недобрый знак...
Но я решил не обращать на это внимания, перец может пригодиться. Если удачно засыпать им глаза противнику, тот будет надолго выведен из строя.
Сжимая в руке жестянку, я вышел их хижины...
- Oh, bugger!!!
У порога меня ждала целая толпа дикарей. Причем, одной банки перца тут явно не хватило бы - дикарей было человек пятьдесят и ровно столько же копий смотрело точно на меня. Оставалось одно: сделать хорошую мину при плохой игре. Я обсыпал себя перцем и, едва сдерживаясь, чтобы не расчихаться, сообщил:
- Для остроты.
Дикари недоуменно переглянулись, но спорить не стали. Вместо этого они вынесли вперед шест. Я сначала не понял, в чем дело, но когда они начали привязывать меня к нему, тут уже все стало ясно. Я еще раз отчаянно рванулся, но их было слишком много, и держали меня крепко. А когда впереди показался уже сложенный костер, я почувствовал, как где-то под ложечкой все сковало леденящим ужасом. Неужели вот сейчас все и закончится, вот так? Неужели ради этого стоило прожить жизнь, перенести все, что со мной было? Я оглянулся, но, похоже, помощи мне было ждать неоткуда. Как и всегда, впрочем.
Шест со мной водрузили над поленьями, которые вот-вот должны были зажечь. Удача, удача, где же ты?
Вдруг гомон и песни дикарей нарушил возглас, означающий, что "жертвы великого бога убежали". Удача все-таки услышала меня!!! Все дикари бросились бежать за вестником, бросив факелы, которыми только что хотели подпалить костер, однако тут же я понял, что рано обрадовался. Один из факелов упал совсем рядом с дровами.
Надо было срочно что-то делать. Видимо, от боли в окончательно вскрывшемся ожоге у меня что-то нарушилось в мозгах, потому что я не придумал ничего лучше, как начать дуть на пламя. Оно закономерно полыхнуло, опалив мне лицо и грудь. Я понял, что дело плохо, нужно было что-то делать, и немедленно.
Но все, что я мог со связанными руками и ногами – это начать раскачивать шест, пытаясь спрыгнуть (ли свалиться, это уж как получится) с рогатин. Пламя разгоралось все сильнее, жар был уже почти нестерпимым, дым забивался в горло, не давая дышать. Еще немного, и загорятся волосы - вон они, свисают почти в огонь.
Я почувствовал, что задыхаюсь, перед глазами темнело, связанных рук уже касались языки пламени. Еще одна отчаянная попытка освободиться… и  на этот раз мне повезло. Даже удар о камни не омрачил радости оттого, что я мог дышать! Пару секунд я просто хватал ртом воздух, но потом, опомнившись, понял, что дикари могут вернуться в любой момент, поэтому надо действовать.
Я умудрился развязать себе ноги, а вот с остальными веревками вышел прокол. Прочные, сплетенные из пальмового волокна, они никак не желали распускаться. Нужен был нож. А где его взять? Может быть, поискать еще в хижине, где недавно взял перец...
Бежать с шестом, привязанным к спине - это само по себе нелегкое занятие, а когда бежать приходится по узенькому мостику, и с обеих сторон пропасть... Добежав до земли, я перевел дух, и тут же выругался сквозь зубы - передо мной стояло несколько дикарей. Это были две женщины и ребенок, но сейчас, когда я был связан, и они могли со мной стравиться. Тем более, я успел заметить, что женщины пелегостов в военном деле не отстают от своих мужей. Впрочем, сейчас меня интересовало другое - нож, который держал мальчик. Он застыл от изумления, увидев меня (я мысленно усмехнулся - зрелище, действительно, весьма любопытное), и я, воспользовавшись моментом, выхватил у него нож и начал резать веревку.
Один раз улыбнувшись мне, удача, видимо, решила, что ее задача выполнена, и гордо удалилась, потому что нож оказался серебряный, от столового прибора и, поэтому, совершенно тупой.
В досаде бросив его, я повернулся – женщины стояли прямо передо мной, явно готовые к решительной атаке. И что я мог сделать теперь? Затоптать, разве что...
Но тут мне в голову пришла другая идея. Рядом со мной на земле была целая гора кокосов и других плодов местной флоры. Руками, увы, до них не дотянуться, но вот конец шеста вполне можно было для этого использовать. Во всяком случае, попробовать стоило!
Если бы он только не был таким длинным! Я разбежался и наугад ткнул в середины фруктовой груды. Видимо, один из кокосов оказался перезрелым и легко разломился, на землю потекло молоко, а я подумал, как же хочу пить! Подцепив на конец шеста какой-то фрукт, я резко развернулся и, как из пращи, пустил его в противника.
Увы, серьезного урона врагу он не нанес, поскольку одна из женщин легко поймала плод руками. И по выражению ее лица я понял, что сейчас мне придется плохо. В следующую секунду в меня полетели разнообразные фрукты, которые я едва успевал отбивать шестом. Хотя, к сожалению, увернуться получалось не всегда.
Что-то попадало в меня, а что-то нанизывалось на палку. Вскоре я стал походить на шашлык из фруктов, а от постоянно верчения вокруг своей оси у меня закружилась голова. Но, тем не менее, я почувствовал даже некий азарт - было интересно, смогу ли я отбить следующий фрукт, тем более что те, которые попадали в меня, особого вреда не наносили. Разве что, моей одежде.
Но постепенно я начал уставать от всего этого, нога разболелась с новой силой, а на шесте уже просто не осталось свободного места. А, самое главное, вот-вот могли вернуться остальные дикари, и вместо переспелых манго и кокосов, у них будут копья и стрелы. Поэтому, когда одна из женщин в очередной раз замахнулась, я, вспомнив, как отдаю приказы во время шторма, просто рявкнул во всю глотку:
- Стойте!!
Силу своего голоса я знал хорошо. Мои команды обычно слышны от носа до кормы и способны протрезвить даже мертвецки пьяного. Ну, или что-то вроде того. Сработало и на этот раз. Туземные воительницы так и застыли с приготовленными для залпа фруктами в руках. А мне только того и надо было.
Сражение происходило на краю узкого, всего каких-то 30 ярдов, ущелья. Если бы я был не связан и не ранен, я бы, возможно, смог придумать, как преодолеть это расстояние, но сейчас не стоило и пытаться. Вот только если...
Идея была безумной, но ничего другого мне сейчас не оставалось. И... мелькнула горькая мысль - уж лучше так, вниз, чем медленно гореть над костром.
Я, пригнувшись, побежал к пропасти, у самого ее края воткнув край шеста в землю.  Тот послушно спружинил, и я почувствовал, что лечу. Захватило дух, ветер ударил в лицо. А в следующий момент я уже стоял на краю плато по ту сторону ущелья. Вот только шест как-то странно тянул вниз. Все сильнее и сильнее. Я открыл глаза (оказывается, я зажмурился, когда прыгнул) и увидел, что весь шашлык из фруктов на моем шесте постепенно съезжает к одному краю. Надо было скорее отбежать, но я не мог сделать этого, шест с нанизанным грузом тянул в пропасть. Будто свинцовая тяжесть навалилась на меня, а время замедлилось. Я успел достаточно спокойно подумать: "Вот, сейчас я упаду вниз".
А потом полетел навстречу стремительно приближавшемуся дну ущелья. Впрочем, совсем свободным полет назвать было нельзя, длинный шест все время задевал стены узкой расщелины и, в конце концов, застрял. Но от рывка веревка, которой я был привязан, порвалась, и я опять полетел вниз, набирая скорость.
Но все-таки мне повезло, нога попала в какую-то веревочную петлю, и я повис вниз головой, раскачиваюсь над пропастью. И стараясь не стонать сквозь зубы, потому что нога была та самая, обожженная.
Где-то внизу виднелись шаткие мостики, по одному из них шел туземец. Мысли текли медленно и очень четко. Я усмехнулся - вот ведь ирония судьбы: я скрывался от гибели в океане, чтобы найти ее на берегу. Да еще и так глупо. Меня качнуло порывом сильного ветра, и, видимо, от этого, один конец шеста начал сползать.
-Bugger! - выругался я.
Шест съехал еще на несколько дюймов... вот зараза...
А потом я полетел вниз.
Не знаю, сколько мостиков я встретил спиной на своем пути. Кажется, три, но мне уже после первого было не до подсчетов. А потом был удар о землю. Боль первое мгновение не чувствовалось, просто перед глазами было темно и никак не получалось вдохнуть хоть немного воздуха. Я моргнул пару раз, сфокусировал зрение - прямо на меня, острием вниз, падал злополучный шест. Я не то, что увернуться, рукой пошевелить не мог, просто смотрел, как он приближается...
Шест воткнулся в землю в нескольких дюймах от моей головы. Сил порадоваться этому уже не было. Я еще смутно видел летевшие вслед за шестом фрукты, но перед глазами темнело, а потом сознание ускользнуло во тьму.

0

19

Мои похвалы авторам! Прекрасно!:) О, продолжение!... Читаем!

0

20

Нет слов.... одни эмоции  :applause:  :applause:  :applause:

0

21

Тогда ловите дальше)))

Глава 8

Без сознания я, видимо, был недолго. Оно и хорошо - преследователи прекрасно видели, куда я упал, и спуститься для них было делом нескольких минут. Я глянул вверх. Ничего себе! Нет, все-таки, зря я ругал удачу: упасть с такой высоты и остаться в живых, это, я вам скажу, не каждому повезет. Еще бы суметь встать теперь.
Для начала я попробовал сесть. Ребра нещадно болели, дышать было трудно. Неужели переломал? Хотя, что тут удивительного... А вот голова в сидячем положении стала кружиться чуть-чуть меньше, что радовало.
Хотелось просто посидеть спокойно, но я понимал, что отдых может закончиться над костром. Поэтому, сжав зубы, рывком поднялся на ноги.
И, как оказалось, очень вовремя – толпа дикарей как раз выскочила на поляну.
Не время для размышлений о травмах, надо было спасать все, что еще осталось непобитым, необожженным и непереломанным. Поэтому, я припустил бегом, не разбирая дороги. Инстинкт вел меня к морю, именно оно всегда казалось мне самой надежной защитой. Не знаю, как мне удалось держаться впереди толпы туземцев, видимо, в такие минуты откуда-то берутся силы, о которых до того и не подозреваешь. Вот уже впереди показался песчаный пляж и полоса прибоя, а еще через минуту я выскочил на песок и, не снижая скорости, помчался вдоль кромки воды к своему кораблю. Я видел, что на нем уже ставят паруса и вот-вот он отойдет от берега. М-да, вообще-то, не припомню, чтобы отдавал такой приказ. Но на что я надеялся, что они будут меня ждать? Или, может быть, спасать пойдут? Не приходилось сомневаться, что, если я не успею, возвращаться за мной не станут.
Сзади слышались крики и улюлюканье туземцев, и я из последних сил прибавлял скорость, дышать было все труднее. Почему-то на пути у меня оказался какой-то пес дворовой национальности, кажется, я видел уже его когда-то... Почему он тут, откуда? Думать об этом было некогда, корабль совсем близко, а прилив уже начался...
Я бросился в воду, попутно посоветовав собаке:
-Фас их!
Впрочем, собака, похоже, была иного мнения.
По счастью, "Жемчужина" не успела еще отойти от берега, а прилив только начинался, поэтому мой корабль, хоть и выровнялся, но его киль еще прочно сидел в песке. Осадка у "Черной Жемчужины" 14 футов, а это значит, что придется плыть, борясь с приливной волной.
Еще несколько гребков, и мои руки нащупали штормтрап, я мертвой хваткой вцепился в него. Вода пребывала, вот-вот корабль снимется с грунта и паруса наполнялся ветром. И... значит, мне удалось! Я смог сбежать от этих дикарей! Ухмыльнувшись, я повернулся к туземцам, столпившимся вдоль берега и, похоже, призывавшим меня вернуться.
Ну, люблю я показуху, такой уж я. Уцепившись одной рукой за выбленку, я взмахнул ругой и патетично начал:
- Дети мои! Вы надолго запомните тот день, когда чуть не был съеден...
Но закончить столь блестящую речь мне не было суждено. Крутая приливная волна накрыла меня, окатив с ног до головы. И, что самое неприятное, ударила она прямо в спину, ту самую спину, которой я только что приложился о несколько мостков, а потом о землю. Сжав зубы, я перевел дух, уговаривая ребра болеть поменьше, а потом опять поднял взгляд на дикарей, мрачно и скомкано закончив.
- ...капитан Джек Воробей.
Почему-то мне показалось, то эти слова прозвучали фальшиво. Капитан Джек Воробей... Удачливый, неунывающий, умеющий избежать ловушек и выпутаться из любой неприятности... Разве это обо мне? Разве я – тот, о ком рассказывают все эти истории? Кого я пытаюсь обмануть...
Вздохнув, я полез наверх. Там, по крайней мере, моя каюта, где можно попробовать прийти в себя. Но сначала надо сказать Гиббсу, чтобы не вздумал выходить в открытое море!
Едва я ступил на палубу, как Пинтел и Регетти принесли и накинули мне на плечи камзол... Пинтелл и Регетти??? Эти-то тут откуда?! Я недоуменно глянул на двух пиратов, что когда-то участвовали в бунте против меня. Сейчас они всем видом излучали преданность и желание служить. Однако разобраться с ними мне не дали...
-Джек! - ко мне на всех парусах несся Вилли.
-Что? – я даже не пытался скрыть раздражения в голосе, меньше всего мне сейчас хотелось выслушивать его очередные идеи о спасении... кого там на этот раз? Лиззи, кажется.
-Джек, Элизабет в опасности!
Ну вот, кто бы сомневался. Я развернулся и пошел к каюте, всем видом показывая, что к разговорам сейчас не расположен, лишь огрызнулся в ответ:
-За ней надо лучше присматривать, может, даже держать ее взаперти!
-Она и так взаперти! – не отставал неугомонный Вилли, - В тюрьме за то, что помогла тебе!
-Правильно, за свои ошибки рано или поздно приходится платить, - все так же раздраженно бросил я, надеясь, что хоть теперь меня оставят в покое. Голова кружилась все сильнее, кроме того, к горлу подступала тошнота. То ли дыма над костром наглотался, то ли, о чем не хотелось думать, заработал сотрясение мозга.
Я двигался к корме, все еще надеясь, что Вилли сообразит, что я хочу к себе в каюту. Куда там! Он без спросу выхватил у кого-то саблю и нацелился мне в горло. Ну-ну... Я устало посмотрел на мальчишку, терпя его присутствие только из уважения к памяти его отца. При воспоминании о Прихлопе и нашей последней встрече я поежился. Кончик сабли неприятно колол шею. Не люблю этого...
- Джек, мне очень нужен твой компас! В обмен ее освободят...
Голос мальчишки звенел от напряжения. Мне даже стало интересно, а он вообще заметил, что у меня дела не совсем радужно идут? Ему не приходит в голову, что компас может быть нужен мне самому, и не менее сильно? Впрочем, что я спрашиваю, ответ и так очевиден...
Я раздраженно взял двумя пальцами клинок и отвел от своего горла. Перед глазами опять покачнулось. Если так дальше пойдет, я тут просто свалюсь на радость Вилли и своей команде. Если бы тут был какой-нибудь лекарь... да хоть кто-нибудь, кто понимает в лечении! Внезапно мне пришла в голову одна идея.
- Мистер Гиббс!
- Да, кэп? – боцман оказался рядом.
- Нам надо зайти в дельту реки.
Как я и предполагал, это известие не вызвало у Гиббса энтузиазма, что явно было написано на его кислой физиономии.
- Э... нам надо – в смысле, не помешает, будет не лишним, но в целом не обязательно? – с надеждой спросил он.
- Нет, - отрезал я, - Это значит – категорически острая нужда.
Да уж острее некуда. Сказав это, я сделал шаг к фальшборту и оперся на него, ноги меня уже почти не держали. В каюту бы сейчас... но рядом все еще был Вилли, неотвратимый, как похмелье после попойки.
- Джек, на самом деле, нам нужно поспешить в Порт Роял!
Надо было срочно что-то с ним делать, иначе ж не отвяжется. Я вернулся на прежнее место и оперся о нактоуз, явно мешая Гиббсу, который стоял у штурвала, но двигаться куда-то дальше не рисковал. Вилли незамедлительно возник рядом, сверкая глазами и явно готовя очередную пламенную речь о долге, чести и совести. Ее я бы просто не перенес, поэтому поспешил начать первым:
-Уильям! Я отдам тебе компас, если ты поможешь мне найти это.
Я протянул ему тряпицу с изображением ключа и только сейчас сообразил, что это отличная идея. Добровольно он бы мне помогать не стал – я уже имел неосторожность попросить у него помощь на острове – парень даже не понял, о чем я, но ему можно сделать предложение, от которого он не сможет отказаться. А не получится достать ключ, так хоть на нервы действовать не будет.
Вилли глянул на тряпицу.
- Тебе надо найти ключ?
- Нет... – усмехнулся я, - ТЕБЕ надо найти ключ. Ведь эта находка косвенным образом позволит тебе выявить в ходе поисков путь к обретению средства для спасения твоей обожаемой, несравненной... зазнобы. Смекаешь?
Похоже, даже в таком состоянии, в каком я пребывал сейчас, мой язык был способен болтать совершенно независимо от меня. Что не может не радовать... Вилли притих, явно пытаясь вникнуть в суть формулировки.
- Это... – он выхватил у меня рисунок и еще раз присмотрелся, - Это спасет Элизабет?
Я на мгновение прикрыл глаза, потом посмотрел на паренька. Если он поймает меня на вранье... потом не оберешься. Хотя, строго говоря, я ведь не соврал ему ни единым словом. И, все-таки, лучше выяснить, представляет ли он вообще, во что ввязывается.
- Ты много знаешь про Дейви Джонса?
Уилл недоуменно моргнул.
- Немного...
Я удовлетворенно кивнул.
- Да. Это спасет Элизабет.
После чего с мольбой возвел глаза к небесам. Может быть, хоть сейчас он от меня отстанет?! И мои мольбы были услышаны! Вилли, перегруженный новой информацией, остался мешать Гиббсу у нактоуза, а я чуть ли не бегом бросился к себе в каюту, где наконец-то смог просто упасть на койку. Даже ром не стал пить - только бы просто спокойно полежать и, желательно, подумать. Если получится, потому что голова болела и мутилась по-прежнему...
Когда в дверь каюты постучали, я высказал вслух ведь свой богатый запас ругательств сначала по-английски, потом по-испански, а потом очень пожалел, что в индейском языке моей матери их почти нет.
Видимо, стучавший расценил это, как приглашение войти, потому что дверь приоткрылась и внутрь просунулась физиономия Гиббса.
- Кэп... – спросил он.
- Заходи... – я обреченно принял сидячее положение. Стало интересно, на кого он штурвал оставил, на Вилли, что ли?
- Э... кэп... – боцман немного помялся прежде, чем начать, - Я насчет вашего приказа... ну, насчет дельты реки. Не надо бы нам туда соваться, Джек, ой не надо.
Я открыл рот, чтобы прорычать, что обсуждение приказов капитана может для кое-кого очень плохо кончиться, но тут же захлопнул его. Во-первых, я прекрасно понимал, что Гиббс беспокоится о безопасности корабля и команды, а, во-вторых, он намного старше меня, и до сих пор я никогда не позволял себе откровенно ему хамить. Поэтому я лишь вздохнул и сказал через силу:
-Гиббс, старина, мне, действительно, нужна ее помощь, - не при команде мы с ним переходили на "ты", - видишь ли... я некоторым образом не здоров.
- Не здоров? – переспросил Гиббс, оглядев меня внимательнее, - Мда, Джек, выглядишь ты и в самом деле... Но что случилось?
Я досадливо поморщился, до ужаса не люблю рассказывать кому-то о том, что и где болит.
- Свалился со скалы, когда убегал, - наконец неохотно объяснил я, - Выше, чем хотелось бы... Приложился здорово...
Боцман нахмурился.
- Кэп, я понимаю... но всегда сами справлялись. Ты же знаешь, я кое-что в этом понимаю, вылечим тебя сами!
- Гиббс, на этот раз - не получится, - поморщился я, а потом перевел разговор на другую тему, - А, кроме того, у меня к ней еще одно дело имеется.
Я понимал, что рано или поздно придется признаться, никуда не денешься. Да и... слишком тяжело было держать это в себе, жить наедине со своим страхом. А Гиббс был одним из немногих, кому я доверял. И я рассказал верному боцману о своем долге перед Дэйви Джонсом, намекнув, что тот может послать за мной кракена. Большего Гиббсу и говорить и не надо было - фантазия у него не в меру буйная, так что, если нам все же придется столкнуться с "Летучим Голландцем", команда не только не удивится, но и вздохнет с облегчением, что все оказалось не так страшно, как рассказывал боцман.
Когда Гиббс все-таки удалился переваривать полученные сведения, я просто свалился на койку, сил не было уже ни на что. Голова кружилась слишком сильно, чтобы можно было уснуть, но хотя бы лежать в покое и одиночестве – это было все, о чем я сейчас мог мечтать.

0

22

Ребят,я вас люблю!Вы-гении литературы)))Вот что надо в школе детям давать,а не всякие там "Темные аллеи".Тогда и настроение,и успеваемость повысятся!!!)))

Elen Sparrow написал(а):

неугомонный Вилли

Шедевр!На самом деле!Самое наиточнейшее определение,когда-либо данное Тёрнеру-младшему)))  :tooth:
Но мне очень Джека жалко...в фильме-то по правде очень странно:ну упал Джек с высотищи,ну встал и побежал от пупуасов дальше...и типа у него все нормально,ничего не болит.К нему тут же пристаёт (в нормальном смысле!)) Вилли со своими расспросами и даже передохнуть от встречи с гомо-сапиэнсами не дает...)))А вы все реалистичнее сделали,и по-моему,так лучше.
Молодцы!
Жду продолжения))) :)

0

23

Тоже постоянно ловлю себя на сочувствии к Джеку,образ получается человечным,для пирата-это не есть гуд,но для души,для общения,для,гммм...дружбы такой чувак подошёл бы нашей компании (я говорю сейчас о себе и о своих друзьях ) вполне нормально.Остаётся надеяться,что мы ему тоже подошли бы. :beer:
Elen,а вы заметили,что Джек в вашем произведении не болтлив?Если сравнить с кино -Джеком- практически Герасим. :king:

0

24

Seffy
Спасибо! Очень рада, что нравится))) Мы стараемся показать именно живого Джека, настоящего. Не полумультяшный диснеевский персонаж, а его мысли и чувства.
Но про Теннистые Аллеи - это ты зря ;) Я могу тебя уверить, что ни за что сейчас не писала бы так, как пишу, если бы в свое время не прочла классику литературы хотя бы в объеме школьной программы))) Так что, читай, и побольше)))

Чёрная Метка
Но насчет болтливости - не соглашусь. Если внимательно прочесть, то видно, что мы оставили практически ВСЕ фразы Джека из фильма. Просто, когда кроме слов есть еще мысли и чувства - это немного по-другому выглядит.

0

25

Ну да ,вы правы,просто на выразительной физиономми Джека,мысли-ЗВУЧАТ. :crazy:

0

26

И ловите дальше)))

Глава 9

Следующие несколько дней остались в моей памяти смутным пятном. К счастью, Гиббс взял на себя заботы о корабле, и я мог большую часть времени лежать в своей каюте, тем более что на какие-то более активные действия сейчас и не был способен. Вилли несколько раз порывался прийти поговорить со мной, но, к счастью, на двери каюты была задвижка, которой я и воспользовался, так что юному герою оставалось лишь взывать к моей чести и совести, оставаясь за дверью.
Сначала я попробовал по привычке лечиться ромом, но тут же осознал свою ошибку. Голова и так кружилась, а после нескольких глотков поплохело окончательно. А самым мерзким было то, что из-за этого несколько дней мне никак не удавалось уснуть.
Оставалось лежать и смотреть в темноту. И думать...
А подумать надо было о многом. Например, о том, что мне делать. И... хочу ли я что-то делать вообще? Большая часть моей жизни была сплошной борьбой за выживание. Сначала на плантациях, где все мои помыслы были направлены на то, чтобы не превратиться в безвольного покорного раба, не потерять себя. Потом с пиратами-конкурентами, которые не слишком-то привечают новичков, да еще и тех, кто сразу претендует на звание капитана, потом за свой корабль, за свободу...
А теперь мне приходилось бороться за свою душу и жизнь. И думая об этом, я понял одно – я дико, непередаваемо устал. Это усталость была больше, чем желание жить, больше какого-либо другого чувства в моей душе. Я так долго хотел вернуть «Жемчужину», так хотел обрести свободу, начать жить своей жизнью... Жить, а не выживать!
- Ну что, начал? – спросил я себя, усмехнувшись в темноту, - Поздравляю, Джек... Здорово у тебя получилось, ничего не скажешь...
Я закрыл глаза. Никогда не позволял себе плакать, словно кисейная барышня, ни на плантациях, ни получая раны в бою... Никогда, а сейчас вот захотелось.
- Зачем ты живешь, Джек? – тихо прошептал я, - Зачем?..
Ответа я найти не смог, как не пытался. Раньше я думал, что моя задача - освобождать рабов. После того эпизода с Бекеттом и после того, как я сам хлебнул рабской доли, я решил, что отныне сделаю все, чтобы помочь другим избежать такого же. И несколько лет брал на абордаж корабли, перевозящие из Европы каторжников (гугенотов, неплательщиков налогов и прочих несчастных) и чернокожих пленников из Африки. Я отпускал людей на свободу, давая им возможность вернуться на родину. Но такой промысел не был слишком прибыльным, и со временем со мной просто никто не хотел выходить в море.
Мне и сейчас нелегко было собрать команду, разве что Гиббс был готов идти со мной. А остальные уже не раз намекали, что хотели бы от своего капитана добычи... как они там выразились... погуще. Будут ли они горевать, если со мной случится что-то? Или порадуются, что наконец-то можно выбрать нового капитана и заниматься нормальным грабежом, как они все мечтают?
Да будет ли хоть кто-нибудь на этом свете горевать по мне?
Мне опять вспомнилось то видение, что посетило в бреду. Огромное чудовище подбирается ко мне, и десятки равнодушных глаз...
Хотя, с другой стороны, подумалось мне, я еще должен радоваться, что меня не разжаловали после визита на остров - ведь по моей вине погибла большая часть команды. Сколько они еще будут терпеть мои бессмысленные в их понимании приказы? В конце концов, сделка с Дейви Джонсом - это мое личное дело. Я прикрыл глаза и снова стал вспоминать.

Когда мы пришли в порт, наши с Биллом пути разошлись. Его отвели в тюрьму за неповиновение приказам Бекетта, а меня - на аукцион в качестве, как сейчас помню, лота номер семь.
Благодаря помощи Билли, я к этому времени уже почти оклемался, хотя вид у моей спины, надо полагать, был впечатляющий. Когда меня привели на аукцион, где продавали невольников, мне все время казалось, что это не со мной, не по-настоящему – слишком не укладывалось в голове все, что происходило.
Меня тогда продали на плантации, откуда я бежал, вернее, пытался. Ловили, наказывали, но как только мог подняться на ноги – я бежал снова, раз за разом. Меня ничего не интересовало, кроме свободы, я знал, что жить в рабстве не захочу, да и не смогу.
И однажды удача все-таки мне улыбнулась – в очередной раз сбежав, я смог пробраться на корабль, на котором доплыл до Тортуги. Прежде я не слишком жаловал этот пиратский остров, приют мошенников, бандитов и авантюристов всех мастей, но сейчас это место подходило мне как нельзя лучше.
А через пару дней удача, видимо, решила окончательно взять реванш и облагодетельствовать меня – в одной из таверн я наткнулся ни на кого иного, как на своего приятеля Билла!
Оказалось, что он тоже сбежал из тюрьмы и вот уже полгода ходил на разных пиратских флибортах, которые славились своими стремительными налетами на неповоротливые торговые суда. Он звал меня с собой, но я не мог слышать ни об одном корабле, кроме своего.
-Только Дейви Джонсу под силу поднять корабль со дна морского! - подвыпивший Билл имел в виду, что это невозможно, но я навострил уши.
- Двеви... Джеви... – я тоже принял немало, так что, язык у меня порядочно заплетался, - Дейви Джонс? Морской Дьявол из моряцких легенд? Ты хочешь сказать, что он правда существует? И может сделать это?
- Нуу... – замялся Билл, - Знаешь, Джек, выкинь ты это из головы. Забудь, что я сказал. С Джонсом никаких дел иметь нельзя, понимаешь? Он же дьявол! Взять что-то от него – потерять душу, ясно?!
-А вот я слышал, что он обыкновенный человек, - стал возражать я, - Только что-то там с ним случилось, кажется, на любовной почве.
Я был пьян, мне было море по колено, а надежда вернуть корабль вспыхнула с новой силой.
Потом мы перевели разговор на другие темы, но мысль о возможностях Дейви Джонса прочно засела у меня в голове, хоть, когда я протрезвел, она уже не казалась мне такой уж удачной. Вот только лучших идей не появлялось. И волей-неволей, я снова и снова возвращался к этой мысли...

С палубы послышался голос Гиббса, отдающего команды, и это оторвало меня от воспоминаний. Судя по всему, мы приближались к земле, и, значит, пора было собираться. А еще – неплохо бы заранее обдумать, что я скажу и что спрошу у... нее.
Да, и предстояло позаботиться об оплате ее услуг, не хотелось идти с пустыми руками. Тем более что я знал... гм... какую она может потребовать плату, если ничего не принести.
Но на этот счет у меня была одна неплохая идея.
- Мистер Гиббс! – я вышел из каюты и позвал боцмана, - Как только бросим якорь, соберите всех. Нам нужно поймать эту чертову мартышку.
Гиббс посмотрел на меня так, как смотрят на любимого, но больного на голову ребенка.
-Кэп, зачем?
Но когда я вкратце объяснил ему, боцман просиял:
-Чтоб я сдох! Отличная идея!
Потом я поковылял на камбуз, ухватил там что-то съедобное и вернулся в каюту - у нас был еще день пути или даже больше до того места, где предстояло бросить якорь.
Голова болела уже не так сильно, как в первые дни, хотя ребра при каждом вздохе ныли по-прежнему. Но я старался не обращать на это внимания и теперь чаще появлялся на палубе, лично отдавая приказы. Во-первых, стоило напомнить команде, кто тут капитан, а то, как бы не подзабыли. А во-вторых... только так удавалось хоте немного отвлечься от мрачных мыслей, что последнее время постоянно одолевали меня.
Но тут начиналась другая напасть – Вилли, горевший энтузиазмом, не давал мне и шагу ступить, тут же начинал выспрашивать, как конкретно мы будем спасать его обожаемую Элизабет. Чего мне стоило не выбросить его за борт, или хотя бы не приказать связать и заткнуть рот – только мне известно!
Не то, чтобы я не терпел его. Вилли был добрым и прямодушным парнем, к тому же он - сын моего единственного друга, но слишком уж у него много дурной нерастраченной энергии! И слишком много этого детского максимализма... Занять бы его чем-то полезным. Один раз я приказал Гиббсу приспособить Вилли к делу, пояснив, что "Черная Жемчужина" - не пассажирский корабль, и нахлебники мне тут не нужны. Вилли даже не возражал, но, увы, к морскому делу он оказался неприспособлен совершенно. Когда в третий раз пришлось переделывать все, сделанное им, я понял, что такой помощи мне на борту не надо. А кузницы тут, вот беда, не было. Поэтому целыми днями Уилл шатался по кораблю, ища выходя для своего неуемного энтузиазма.
Потом Гиббс все-таки придумал ему занятие: дал порванный канат и велел сплеснивать его. Ясное дело, что будущим сплеснем можно будет разве что детей пугать, но зато это надолго займет парня. Так и вышло. И это было просто блаженное время, я даже смог задремать. Но, казалось, едва я закрыл глаза, как услышал крик впередсмотрящего:
-Земля! Вижу устье реки!

0

27

Elen Sparrow написал(а):

Так что, читай, и побольше)))

Элен,на самом деле я много читаю!Просто не очень люблю рОманы про лубоффф)))Или там не про лубоффф???)))Я предпочитаю Булгакова,Тэффи,Чехова.Из поэзии-Ахматову и Цветаеву.Из Гарри Поттеров давно выросла,а вот до Бунина,видимо,ещё не доросла.)))

Elen Sparrow написал(а):

Теннистые Аллеи

Тёмные)))))

Elen Sparrow написал(а):

Мы стараемся показать именно живого Джека, настоящего. Не полумультяшный диснеевский персонаж, а его мысли и чувства.

Вот-вот!Полностью с тобой согласна!А то и в гроб сценаристы с режиссером Джека запихивали,и со скалы его роняли,и Кракену скормили.....садисты!!!))) :tooth:

0

28

Seffy написал(а):

Я предпочитаю Булгакова,Тэффи,Чехова.Из поэзии-Ахматову и Цветаеву.Из Гарри Поттеров давно выросла,а вот до Бунина,видимо,ещё не доросла.)))

О, да у нас очень даже совпадают вкусы))))) Правда, к Бунину тоже вполне нормально отношусь, не самый скучный дядька)))
Вот кого не люблю, это Некрасова. И у Тургенева "Охотничьи рассказы" ниасилила, хотя остальное вполне понравилось)))
Да, из самого любимого еще Блок, особенно "Двенадцать". В свое время чуть не наизусть выучила, какой слог!

Seffy написал(а):

Тёмные)))))

Что, серьезно?))) Эх, давно это было, уже забываю)))

0

29

Elen Sparrow написал(а):

Да, из самого любимого еще Блок, особенно "Двенадцать".

Да,согласна!Я тоже очень люблю Блока.
Ночь.Улица.Фонарь.Аптека.
Бессмысленный и тусклый свет...
Живи ещё хоть четверть века-
Всё будет так.Исхода нет...

Я пардон,если не точно процитировала)))

Elen Sparrow написал(а):

у Тургенева "Охотничьи рассказы" ниасилила

"Охотничьи рассказы" тоже не по мне. :dont:

Elen Sparrow написал(а):

не самый скучный дядька)))

А я и не говорю,что он мне совсем не нравится-некоторые произведения просто отличные! А вот насчет "Тёмных аллей"-ну ни в какую,не берёт,так сказать,за душу.)))

0

30

У Бунина совершенно шикарная книга - "Окаянные дни", где он ТАК высмеял ревлюцию и ее деятелей, что просто зачитаешься!! В прочитал ее еще в 80-е годы, когда такая литература только-только начинала издаваться у нас, и то, что он писал, например, о Ленине, было просто откровением.

Итак, новая глава

Глава 10
Эпиграф:
Вот что я вам, ребяты, скажу. Говорят, живет тут один баба. Кто говорит, колдунья, кто говорит, нимфоманка. Кличка - Электродрель. Известно точно, ни одного мужика не пропускает. Старый - молодой, ей без разницы. Говорят, бородатых любит. Нас, коротышек, голыми руками не возьмешь! Глаз, как у собаки, нюх, как у орла!
(с) Гоблин

На следующее утро, как только взошло солнце, я вместе с Вилли, Гиббсом и еще частью уцелевшей команды погрузился в шлюпки, чтобы идти вверх по течению Миссисипи. На корабле пришлось оставить буквально пару человек, но я надеялся, что в здешних водах "Жемчужине" нечего опасаться.
К счастью, река здесь текла неспешно, и нам не приходилось прикладывать больших усилий, чтобы продвигаться вперед. Я благоразумно посадил Вилли в другую шлюпку, и сейчас до меня время от времени долетали обрывки его разговора с Гиббсом. Я только головой покачал - похоже, боцман наконец нашел себе благодарного слушателя. Впрочем, постращать Вилли - дело благое.
Я же стоял на носу первой шлюпки и вспоминал все, что знал о той, к кому мы сейчас направлялись.

Та, что известна сейчас как Тиа Далма, была потомственной шаманкой и родилась в экваториальной Африке, в одном из многочисленных местных племен. Охотники за рабами, работавшие теперь на Ост-Индскую компанию, полностью уничтожили их деревню, а людей, пригодных к работе, погрузили в трюмы кораблей и отвезли в Америку. Многие умерли по пути, но четырнадцатилетней девочке, освоившей к этому возрасту все тонкости ремесла шамана, удалось не только выжить самой, но и спасти жизни другим несчастным.
Плантатор, которому их продали, разглядел, что у девочки необычный талант, и не отправил ее вместе с остальными в поле. Ее взяли в дом, сначала прислугой, а потом еще и в качестве врача для рабов.
Откуда я знал все это? Да потому что так случилось, что я и сам тогда... скажем так, гостил у того плантатора, правда, не по своей воле. И был одним из самых частых пациентов юной знахарки. Точнее, самым частым. Она порой притворно ворчала, что из-за меня у нее постоянная нехватка заживляющих мазей.
Нельзя сказать, что ей жилось плохо. По крайней мере, по сравнению с другими рабами. Да и притязания любвеобильного хозяина похожая на эбеновую статуэтку девушка отнюдь не отвергала. Даже наоборот. Она как-то сказала мне, что это ей нужно для того, чтобы пополнять свои магические силы.
Хозяин звал ее Луизой, хотя на самом деле у девушки было туземное имя, которое звучало очень непривычно для уха белого человека. Что-то вроде Нгеле Мбвене. Впрочем, я мог и неправильно запомнить.
У нас с ней сложились дружеские отношения. Шаманка шутила, что у меня, как у кошки, девять жизней, но мы оба знали, что своей живучестью я был обязан только ее искусству целителя.
Когда я сбежал с плантаций, то надолго потерял ее из виду, но был уверен, что она так и живет там, занимаясь своим ремеслом. Но однажды до меня дошли слухи о прежнем хозяине. Говорили, что он скоропостижно скончался от какого-то странного и страшного недуга, подозревали отравление или даже колдовство. Так же говорили, что по подозрению арестовали чернокожую колдунью, исповедовавшую культ вуду, что жила в его доме, да только в первую же ночь она исчезла прямо из запертой камеры. Особо подвыпившие собеседники добавляли, что чуть ли не лично видели, как она вылетала из трубы верхом на черте.
Я, конечно, сразу понял, о ком идет речь, но отличить в этих историях правду от вымысла было сложно.
А через несколько лет поползли слухи о загадочной ведьме Тиа Далме, что живет в устье Миссисипи. В те дни я искал любой способ вернуть «Жемчужину», находившуюся во власти Барбосы и его проклятия, а про ее чудеса рассказывали столько, что я решил, что хоть что-то из этого должно быть правдой. Я нашел ее жилище, и каково же было мое удивление, когда я встретил там старую знакомую!
Она отказалась рассказывать что-либо относительно той истории с нашим общим хозяином, да я и не особо расспрашивал. Зато удалось выменять у нее кое на что компас. Тот самый, что висел сейчас у меня на поясе... и почему-то отказывался служить мне.
И вот теперь я очень надеялся, что по старой дружбе Луиза... ээээ... то есть, Тиа Далма не откажет мне в помощи. Хотя бы она...
Ее дом стоял на сваях прямо над водой кишащей аллигаторами реки. Мы причалили к трапу, ведущему к калитке, я схватился за первую ступеньку и, обернувшись, увидел на лицах всех без исключения спутников опасение, граничащее со страхом. Разве что карие глаза Вилли горели любопытством.
Улыбнувшись, я произнес уверенным тоном:
- Друзья, не бойтесь. С Тиа Далмой я давно в дружбе, не разольешь водой. Мы с ней как брат с сестрой... были... в прошлом... давно...
Я вдруг подумал - в самом деле, как же давно это было... Что... что, если слишком давно? Что, если она давно забыла о той нашей полудетской дружбе, и не захочет помочь?..
От этой неприятной мысли меня отвлек Гиббс.
- Я прикрою твой зад!
- Я больше беспокоюсь за перед, - невесело усмехнулся я, вспомнив, какую плату моя приятельница пыталась потребовать за компас. А я вовсе не горел желанием пополнять запас ее магических сил, или как она там выражалась... Кто б мне пополнил запас хоть каких-нибудь сил.
Я заглянул через окно в дом и никого не увидел. Но оказалось, что дверь не заперта, и я вошел, задевая головой всевозможные чучела животных, пучки трав и банки с заспиртованными гадами... Настоящее жилище ведьмы.
Колдунья узнала меня сразу, и, расплывшись в широкой улыбке, двинулась навстречу.
- Джек Воробей! – протянула она с забавным акцентом, точно слегка шепелявя.
-Тиа Далма, - не остался в долгу я. Непривычно было называть ее так.
- Я знала, что каким-нибудь ветром тебя забросит обязательно!
Не скрою, мне было приятно, что за столько лет она меня не забыла. Сама Тиа Далма не слишком изменилась, хотя новые татуировки на лице добавили колорита ее внешности. На ней было то самое платье, которое ей выдали еще хозяева. Теперь оно, конечно, обветшало и выглядело несколько странно в сочетании с многочисленными туземными амулетами. Вдруг хозяйка хижины изменилась в лице, высматривая что-то позади меня. Я обернулся - в дверях, растерянно озираясь, стоял Вилли.
- Ты? - в голосе колдуньи звучало изумление и, пожалуй, даже некоторый страх. Она медленно подошла к парню, - вижу перст судьбы! Ты уже ею отмечен, Уильям Тернер!
Я невольно вздрогнул. Перст судьбы? О чем это она? И... откуда она знает, как его зовут? Похоже, Вилли был поражен не меньше. Он обалдело хлопнул глазами и пробормотал:
- Ты меня знаешь?
Подвижное лицо африканской шаманки снова изменило выражение, на сей раз она смотрела на парня из-под ресниц и, коснувшись пальцами его груди, сладко протянула:
- И ты узнай меня.
Вилли отшатнулся.
Я очень хорошо понимал, чем все это может закончится для бедного парня, который, похоже, в любовных делах был не слишком-то искушен. Поэтому я влез между ними и деловым тоном прервал Тиа Далму, на лице которой отразилось раздражение пополам с разочарованием:
- Нечего ему знать, - и, вздохнув, добавил, - Я-то тебя знаю...
- Не так хорошо, как хотелось бы, - парировала Тиа Далма. Я понимал, к чему она клонит, но сейчас мне точно было не до заигрываний.
- Нужна помощь, так просто мы не уйдем.
Колдунья тонко улыбнулась, после чего опять подсела к Вилли и, поглаживая его по щеке, промурлыкала:
- Что за услугу вам оказать?
Бедный парень покраснел так, что, казалось, сейчас просто вспыхнет, а все слова явно застряли у него в горле. Я кашлянул, и, повернувшись ко мне, Тиа Далма бросила уже совсем другим тоном:
- Ты знаешь, я беру плату!
Она была явно разочарована и, похоже, намекала на плату весьма определенного рода, однако и тут я был вынужден ее разочаровать. Гиббс подал мне накрытую платком клетку с макакой. Я сдернул ткань и, не долго дума, с удовольствием выстрелил в пакостное существо, вспомнив, как вся команда полдня занималась его поимкой. Конечно же, тому ничего не сделалось.
- Гляди, нежить-обезьяна, - торжественно объявил я, и радостно добавил, - тебе!
Тиа Далма со скептическим видом оглядела клетку, а потом открыла дверцу, выпуская животное.
- Нет! - отчаянно воскликнул Гиббс, но было уже поздно, мартышка унеслась куда-то вглубь жилища, - вы не представляете, как трудно ее изловить!
Однако колдунья не обратила на его слова ровным счетом никакого внимания.
- Да, плата достойная, - ровным голосом сказала она.
Я тем временем незаметно оглядывал окружающую обстановку. Если честно, мне было просто любопытно, не каждый день оказываешься у настоящей шаманки. По столу были разложены какие-то баночки, пузырьки, порошки... По здравому размышлению я решил, что лучше ко всему этому не прикасаться.
Но тут взгляд мой упал на другой предмет, лежавший тут же, и я застыл, с трудом заставив себя сохранить спокойный вид. Мужская шляпа с обрезанным наполовину пером, ничем особо не примечательная... Вот только я знал, кому она принадлежит, а, вернее, принадлежала. Потому что я сам обрубил это перо тогда, в пещере на Острове Мертвых... Я сморгнул. Взяв шляпу, повертел ее в руках - да, та самая, ошибки быть не может. Что бы это значило...
От размышлений меня отвлекли голоса. Вилли уже предъявил Тиа Далме рисунок ключа, и теперь спрашивал, где найти его и то, что он отпирает. Колдунья посмотрела на тряпицу, на мгновение на лице ее отразилось что-то близкое к потрясению. Потом она подняла взгляд на меня.
-Тот компас, что ты выменял у меня, не укажет тебе путь?
Я несколько растерялся. Может быть, и стоило рассказать ей о проблемах с компасом, но точно не при Вилли и остальных членах команды.
-Может быть... - туманно ответил я, - А что?
-О! - Тиа Далма развеселилась, в глазах ее закружились нехорошие искорки, - Джек Воробей не знает, чего он хочет?
Ну вот, только этих разоблачений мне не доставало при всей команде. Но такта в Луизе, то есть, пардон, Тиа Далме было не больше, чем в грот-мачте, поэтому она продолжала:
-Или ты знаешь, но боишься в этом признаться?
Весь ее вид выражал невысказанный намек на что-то, чего я, например, совершенно не понимал. Да и не хотел понимать. Я дунул на какую-то кисточку, свешивавшуюся с потолка, показывая, что дальше на эту тему говорить не собираюсь.
Усмехнувшись, Тиа Далма начала говорить:
- Ключ этот от сундука, а в сундуке есть то, что тебе надо... Верно?
- И что это? – нетерпеливо встрял Вилли.
От команды тут же посыпались разнообразные версии:
- Золото? Каменья? Или бесхозное имущество большой ценности?
- Лишь бы не было худого... – боязливо заметил Регетти.
Вот уж точно, верно замечено... А золото мне сейчас мало поможет. Между тем, колдунья продолжала:
- Вы слыхали о Дейви Джонсе? Морская косточка... славная душа...
Продолжая слушать, я повнимательнее пригляделся к тому, что лежало на полках. Опять какие-то склянки, засушенные или заспиртованные животные... Мой взгляд скользнул дальше, и мне вторично пришлось приложить усилие, чтобы сохранить самообладание. На небольшом столике, рядом с которым я стоял, лежало несколько украшений, и в том числе довольно массивный перстень с аметистом. И, глядя на него, я опять ощутил, как по спине пробежал холодок...
Когда-то это кольцо принадлежало мне, а потом перекочевало к моему тогда еще шкиперу, к Барбосе. Пришлось расплатиться за одну услугу. И в тот день, когда мы с ним отдали друг другу все долги на Острове Мертвых, этот перстень был на нем, в этом я был уверен твердо.
В голове у меня возникла кое-какая идея, но сейчас не было времени ее обдумать. Поэтому я просто, оглянувшись, украдкой сунул перстень в карман и, приняв бесстрастный вид, продолжил слушать Тиа Далму.
-..Но как-то наткнулся на камень преткновения всех мужчин, - между тем произнесла колдунья, и почему-то посмотрела на Уилла.
-Что это за камень? – тут же отозвался тот.
-И правда, что это? – промурлыкала Тиа Далма, взяв его за руку. Я только головой покачал, похоже, она и правда глаз на него положила.
-Море? – предположил Гиббс.
-Алгебра?
-Дихотомия добра и зла?
На это даже я обернулся. Так и есть - Регетти. До того, как стать пиратом, он был церковным служкой в Портсмуте, где и нахватался умных словечек, но так и не выучился грамоте. Чтобы прекратить этот балаган, я все-таки подал голос:
-Женщины!
Тиа Далма расплылась в улыбке:
-Да, правда.  Влюбился герой...
-Нет-нет-нет-нет! Я слышал, что он предан морю! – запротестовал мой боцман, колдунья прищурилась.
-Версий много и все правдивы, я укажу суть! Та женщина была то нежная, то злая и неукротимая, как океан. Любовь завладела им, но то была такая мука, что жизнь ему стала в тягость.
Я заслушался. Голос Тиа Далмы обладал неповторимым бархатным оттенком, присущим только людям ее расы, он завораживал, и я будто видел бурное море и капитана на несущемся над волнами корабле. Лицо человека было искажено страданием, он напряженно вглядывался в черный горизонт, будто стараясь рассмотреть там что-то очень важное.
Из рассказа выходило нечто совсем невообразимое - будто бы Дэйви Джонс сошел с ума от люби к женщине с переменчивым и холодным, как океан, сердцем. И, как выразилась колдунья, «его терзания были сильнее скромных радостей жизни моряка». Он хотел умереть, но не мог... И тогда, если верить рассказу, он вырезал из груди своей сердце и запер его в сундуке, который спрятал на дне моря. Признаюсь, я слегка вздрогнул, представив себе это. Неужели такое возможно? Но лучше бы это было так, потому что, завладев сердцем Дейви Джонса, я, пожалуй, смог бы вынудить его пересмотреть условия нашей сделки. Вот, значит, что это за тайна, вот с помощью чего можно найти управу на морского дьявола..
- ... и ключ от него всегда при нем, - закончила свой рассказ Тиа Далма.
Вскочив, Вилли обернулся ко мне, глаза его горели.
- Ты это знал!
Ну, вот опять. А я только успел забыть о его присутствии.
-Вовсе нет, - пожал я плечами.
Мне почему-то стало обидно - у этого мальца даже тени сомнения не возникает, что во всем на свете виноват я, и что я даже вздохнуть не могу без тайного умысла... Конечно, я давно все обдумал, сплел против него коварный план и только и мечтаю, как загубить его цветущую юность... Мне просто зло взяло. И я еще надеялся, что он захочет помочь мне добровольно! Конечно, как же...
Впрочем, виду я, как всегда, не подал и, прищурившись, продолжил с улыбкой:
-Я не знал, где ключ. Теперь мы знаем! Осталось зайти на борт Летучего Голландца, забрать ключ – и ты махнешь в Порт Роял, и спасешь красотку!
После чего, развернувшись, направился к двери, разговаривать дальше не хотелось. Но меня остановил окрик Тиа Далмы:
-Дай мне ладонь!
Вздрогнув, я остановился и замер в нерешительности.
Какой моряки суеверный народ, я знал не понаслышке. И мне, честно говоря, просто страшно было представить, что будет, когда они увидят черную метку, которую я скрывал под повязкой. И как цветисто все расскажет остальным Гиббс, когда мы вернемся на борт. А сеять недовольство в рядах команды никак не входило в мои планы... Но - увы и ах. Теперь все равно все узнают, даже если я не покажу руку. Вернее, не показать еще хуже, начнутся слухи и подозрения, и кто знает, до чего они там додумаются... Поэтому мне ничего не оставалось, как молча протянуть ладонь.
Тиа Далма ловко развязала узел на повязке и стянула ее с руки. Я стоял вполоборота к своим спутникам, поэтому прекрасно увидел, как они с полным ужаса возгласом: "Черная метка!" - начали усиленно плевать через левое плечо, крутиться вокруг своей оси и выполнять прочие ритуалы для отвода дурного глаза. Ну вот, началось...
-Имейте в виду, у меня отличное зрение, - заметил я как можно беспечнее. Это как будто несколько смутило их, но я мог представить, что будет, когда мы вернемся на корабль.
Тиа Далма тем временем удалилась куда-то вглубь жилища и с бормотанием принялась что-то разыскивать. Мне стало интересно, даже забрезжила надежда – вдруг у нее и правда есть какое-то средство? Но когда колдунья вернулась, мне оставалось только вытаращить глаза – в руках у нее была внушительных размеров банка с землей. Подойдя ближе, она сказала:
-Пристанище Дейви Джонса – вода. Сойти на берег он может лишь раз в десять лет. На суше ты в безопасности. А потому – она протянула мне банку, - носи ее с собой.
Я осторожно взял посудину, довольно тяжелую, надо сказать. Потом внимательно оглядел со всех сторон, ища в ней что-нибудь особенное. Но нет, это была просто...
-Земля... – я поднял взгляд на колдунью, - Это склянка с землей.
-Да... – кивнула та.
-И... что? Она поможет нам? – я с трудом сдержал нервный смешок. Вот уж, воистину, оригинальное оружие против непобедимого Джонса...
-Не веришь? – прищурилась Тиа Далма, - тогда отдай мне!
-Что ты! – я на всякий случай прижал к себе поближе подарок. Все-таки, Луиза действительно была знающей шаманкой, она не станет дарить просто так даже самую бесполезную с виду вещь.
-Значит, поможет! – удовлетворенно улыбнусь та.
В этот момент подал голос Вилли, настороженно наблюдавший наш разговор.
-Спасибо, - он вежливо кивнул колдунье, - А где Летучий Голландец, не скажешь мне?
Тиа Далма бросила на него такой взгляд, будто впервые увидела, потом что-то прикинула про себя и села за стол. "Интересно, - подумалось мне, - она заметила пропажу аметистового кольца?" А еще я никак не мог остаться с ней наедине, чтобы попросить медицинской помощи. Не хотелось афишировать перед командой свое состояние, но и тянуть дальше было опасно. Ожог на ноге то и дело вскрывался, треснувшие ребра напоминали о себе при каждом вдохе. Но вот опять шаманка занята другим - не подойдешь.
Она взяла в горсть крабьи клешни, встряхнула их, словно игральный кости, и с возгласом "Перст судьбы!!!" бросила на стол.

0

Похожие темы


Вы здесь » "Черная Жемчужина" » Проза » Легенда о Джеке Воробье, рассказанная им самим